Жертва здравого смысла - страница 8

– Ничего не было, – пробормотал Дронго. – Я же тебе говорил.

– Я имею в виду чисто платонические отношения, – пошутил на прощание Вейдеманис.

Еще через пять дней Дронго вылетел в Стамбул, оттуда – в Бодрум. Он остановился в местном отеле «Кемпински», находившемся в отдалении от города, на высоком холме.

Еще через день Дронго отправился на Родос на небольшом катере, который он заказал заранее. Благо остров находился совсем недалеко.

В порту на Родосе его уже встречали.

Пожилой мужчина лет шестидесяти протянул ему руку и представился по-турецки с сильным греческим акцентом:

– Меня зовут Эвангелос Ксенакис. Я жду вас с самого утра.

У него было загорелое лицо, крепкое рукопожатие, рельефные, словно вылепленные черты, кустистые брови и седая, коротко остриженная голова. Ксенакис был одет в белые брюки и темно-синюю рубашку.

Дронго сошел на берег и оглянулся. Рядом, в порту, покачивались на волнах небольшие рыбацкие суда, прогулочные катера и несколько крупных яхт. Вода лазурная, небо чистое и голубое, без единого облачка.

– У меня в порту машина, – пояснил Ксенакис. – Давайте ваш чемодан. Мы доедем до отеля минут за тридцать.

Дронго протянул ему чемодан и уселся во внедорожник.

В порту остро пахло морем и рыбой. Он улыбнулся. Такие запахи царили в некоторых прибрежных поселках на Апшероне во времена его детства. В самом городе, особенно вокруг него, где добывали нефть, воздух пропитывал еще и сладковатый запах мазута, к которому Дронго привык давным-давно.

Ксенакис уселся за руль и вопросительно посмотрел на него.

– Поехали, – заявил Дронго.

Он не мог даже предположить, какие приключения ждут его на этом чудесном острове.

Примерно через сорок минут они подъехали к отелю. Ксенакис заранее кому-то позвонил и предупредил об их приезде. Когда внедорожник остановился, из здания вышла женщина лет тридцати пяти в белом платье, которая встречала гостя. У нее были красивые каштановые волосы, аккуратно уложенные в модную прическу. Впечатление несколько портили глубоко запавшие глаза и чуть удлиненный нос.

– Георгия Варгопуло, – представилась эта дама. – Я организатор юбилея господина Кульчицкого. – По-русски она говорила достаточно хорошо. Рада вас приветствовать в нашем отеле. Вам уже заказан номер. Ваши вещи отнесут наверх. Дайте мне, пожалуйста, ваш паспорт. Все услуги оплачены, в том числе завтраки, обеды, ужины, мини-бар.

– Спасибо, – поблагодарил ее Дронго.

Она собиралась еще что-то сказать, когда из отеля вышла женщина в светло-бежевом платье и быстро зашагала к ним. Георгия обернулась и приветливо кивнула ей.

– Добрый день, господин эксперт, – радостно произнесла эта женщина. – Я так рада, что вы приехали!..

Только тогда Дронго понял, что это была Эльза Мурсаева. Погрузневшая, располневшая, постаревшая. Он пытался скрыть свою растерянность. Дронго помнил ее красивой, подтянутой, элегантной. Тогда ей не было еще и сорока, сейчас стукнуло около пятидесяти. Все те неприятные изменения, которые происходят с женщиной в этом возрасте, не миновали и ее. Лицо округлилось, набухло, скулы уже не были видны, фигура заметно расползлась. Кажется, изменились даже глаза. Раньше они были узкими, а сейчас стали круглыми.

Она протянула ему руку. Он наклонился, чтобы ее поцеловать.

– Я так рада, что вы приехали! – повторила Эльза.

– Я тоже рад, что снова увиделся с вами, – не совсем искренне пробормотал Дронго.

Перемены, происшедшие с ней, просто потрясли его. Он в который раз подумал, что время особенно безжалостно относится к женщинам. Им бывает гораздо сложнее сохранять свои фигуры и формы, чем мужчинам.

– Идемте быстрее, – пригласила Эльза. – Я познакомлю вас со своим мужем.

Он оглянулся на Георгию, протянул ей свой паспорт.

– Можете идти, – заявила она. – Я прослежу, чтобы ваши вещи отнесли в номер. Паспорт оставлю на стойке регистрации.

Дронго следом за Эльзой вошел в здание отеля. В большом просторном холле колонны были сделаны в виде белых деревьев с колючками и листками, уходящими в потолки. В холле их ждал пожилой мужчина в очках, светлых брюках и легком голубом льняном пиджаке. На его голове была морская фуражка, которая не могла скрыть внушительную лысину. Он увидел пару, подходившую к нему, и радостно шагнул к ней.