Жертвы дракона. На озере Лоч - страница 12

– Посматривает, – хихикнула Исса, другая старуха, за плечами делилыцицы.

Исса была колдунья ночная, подобная Юну, и соседки её боялись. Она была совсем сгорбленная и ходила, опираясь на посох. Женщины удивлялись, как держится дух в этом дряхлом теле. Они говорили, что Исса-колдунья каждый раз откупается от дьявола смерти чужими головами. Два раза её принимались убивать. Но оба раза она успевала вырваться и убежать в лес. Дня через три она возвращалась, как ни в чём не бывало. И племя принимало её без ропота и оставляло в покое. Она была искусница на две стороны: могла приманить дичь и отогнать ее, дать здоровье или скормить его дьяволу смерти, перевести любовь с женщины на женщину и с мужчины на мужчину.

Исса-колдунья тоже часто делила мясо между женщинами, особенно жертвенное. Она стояла сзади Лото и злыми глазами смотрела на телёнка. Её мучила зависть. Запах крови щекотал ей ноздри.

– Смотрит, Драный, – сказала Исса злорадно.

В толпе женщин послышался ропот. С драным оленем была связана зловещая охотничья легенда. Она говорила, что Анаки, много лет тому назад, однажды захватили на реке такое огромное стадо, что насытились убийством и опустили копья; но олени всё шли. Тогда охотники поймали живого оленя, ободрали с него кожу и в таком виде отпустили его на волю.

С тех пор ободранный олень привязался к племени Анаков. Он ходит вслед за ними, является им на стойбище и во время охоты и жаждет мести.

Лото подняла нож вверх и молча показала его Иссе.

На плече у чёрной колдуньи был глубокий шрам от старого, зажившего пореза. Говорили, что этот порез сделан именно чёрным ножом старухи Лото, хотя и не её рукой.

С тех пор прошло много лет, но Исса не забыла. Она отступила и затряслась. Нижняя челюсть её отвисла. Она отвернулась в сторону и забормотала что-то непонятное, как бормочут колдуньи во время гаданий. Не то она бранилась, не то жаловалась неведомо кому.

Винда и Рея-Волчица первые схватили по куску и побежали в сторону. Уже на ходу они торопливо жевали и совали жвачку своим младенцам. Младенцы захлёбывались, и их беззубые рты окрасились розовым соком, и сами они как будто уже порозовели от одного появления спасительной еды.

Лото резала и раздавала и отсчитывала на пальцах. На третьем пальце второй руки у неё засосало под сердцем. Во все эти дни голод мало мучил её жилистое тело, но теперь тёплый пар свежего мяса растравил её. Руки её были в крови по локоть. Но Исса стояла за её спиной, и она мужественно воздерживалась даже от того, чтобы облизать свой нож.

– Берите, – говорила она и совала куски. – Девки, ставьте котёл.

Илеиль и Яррия давно приготовили мясной котёл. Он был сделан иначе, чем первый, сплетён из прутьев и обмазан слоем глины. Этот котёл ставили прямо к огню. С ним следовало быть очень осторожным, ибо глина трескалась и бульон выливался в огонь.

– Берите, – машинально повторяла Лото и резала ножом. Глаза её плохо видели, голова кружилась. Её тошнило от голода.

– Пятый палец четвёртой руки.

Это была Майра, двадцатая. Лото двинула ножом с последней энергией и глубоко порезала собственный палец обратной стороной лезвия.

Она крикнула от неожиданности, и, будто эхо, отозвался злорадный смех Иссы, стоявшей сзади.

– На две стороны, – громко сказала Исса.

Чёрный нож мог резать на две стороны. У всего на свете есть две стороны…

Но Лото не слушала. Она бросила нож в сторону и поднесла палец ко рту. Лизнула, ощутила знакомый сладкий вкус. Но это была её собственная старая кровь, а не оленья, уже застывшая.

В глазах у неё стало красно, будто красная река разлилась перед ней. В ушах зазвенело. Это река звенела о камни. Камни были, как острые ножи. Они резали тело и все были испачканы красным.

Лото, делилыцица мяса, упала без чувств на груду оленьих костей, ни разу не нарушив своего долга перед племенем.

Юн Чёрный вернулся к Лысому Мысу не той дорогой, что прежде. Он спустился на самый берег реки и пробирался вперёд, прячась под нависшими ярами и переползая в траве. Олени могли спуститься в это самое утро, и нужно было удвоить осторожность.

И действительно, когда он добрался до последнего поворота и увидел Лысый Мыс, то различил на его жёлтых откосах большое пятно, тёмное, движущееся. Это были олени. Они построились клином и уже входили в воду. Юну показалось, что в острие клина мелькает белое пятнышко.