Жестокие вкусняшки - страница 22
– Идите за мамой. Я сейчас вернусь.
Как только Брэнсон привел Барри и вышел из кабинета, мама разразилась слезами. Она заключила Барри в объятия и, раскачиваясь, долго не отпускала.
Я не была в обиде на Барри. Также я не считала, что мама предала меня, когда так скоро вышла замуж после папиной смерти. Хотя иногда я задавалась вопросом: травмировало ли это событие маму меньше, чем меня? Теперь все вопросы исчезли. Мама всегда была такой нежной, глупенькой, кокетливой. При этом она была женой полицейского, которая могла справиться практически с чем угодно. Сейчас это была совсем другая женщина, не та, которая меня воспитала.
Что касается Барри, его глаза тоже были покрасневшими, а руки, которые гладили мамины волосы, дрожали.
– Все хорошая, дорогая. Все хорошо.
Я позволила им дать волю чувствам на минуту или две, а затем постучала рукой по металлическому столу, который стоял в центре кабинета:
– Я не знаю, сколько времени Брэнсон – сержант Векслер – даст нам, так что давайте поговорим.
Я подождала, пока мама и Барри придут в себя. Они сели рядом, их пальцы были переплетены.
Я посмотрела на Барри:
– Поверь мне, я знаю, что ты не причастен ко всему этому, но я уверена, что у полиции есть что-то против тебя, иначе они не стали бы задерживать тебя на ночь.
Мама глубоко вздохнула и крепче стиснула пальцы Барри в своей руке:
– Они хотят задержать тебя на ночь?
Барри повернулся ко мне:
– Хотят?
– Да, к сожалению, хотят. – Что ж, я могла бы сообщить эту новость и помягче. – Они, наверное, еще не сказали тебе об этом, но я уверена, что тебе объяснили причину твоего задержания. Что, черт возьми, происходит, Барри?
Он отвел глаза. Клянусь, я увидела, как Барри накрывало чувство вины, когда он смотрел на маму. У меня скрутило живот.
Вероятно, мама тоже заметила это:
– Барри? – Ее голос дрожал. – Ты же никак с этим не связан, да?
– Ну, конечно, нет. Я бы не смог причинить кому-то вред, даже Агате.
Я покосилась на двустороннее зеркало, хотя пообещала себе сделать вид, что мне совершенно все равно, что Брэнсон нас слушает.
Мама расслабилась. И я тоже. Я не могла себе представить, что Барри способен кому-то навредить, не говоря уже об убийстве. Но что-то здесь явно было нечисто.
Я подвинулась к нему и прикоснулась к руке, привлекая внимание:
– Эй, мы здесь!
И снова встретила виноватый потупившийся взгляд.
– Вам не понравится то, что я расскажу. Простите.
Мама вздрогнула, но руки его не отпустила – прежняя решимость возвращалась к ней.
– Да расскажи ты уже, и давайте покончим с этим! Что бы ни случилось, мы сможем с этим справиться, если будем вместе.
– Почему бы нам не дождаться Джеральда? Он уже скоро будет. Мы сможем поговорить конфиденциально.
Я бросила еще один взгляд в сторону зеркала.
– Насколько трудно добыть чайный гриб?
– Он собственные разводит. Наверное, ему пришлось ехать в Глен Хейвен. А вообще он живет через дорогу от дома Вероны и Зельды, – ответил Барри.
Ну конечно же он живет рядом с моими сводными сестрами, где не ловит мобильная связь. И конечно же он уехал за своими доморощенными грибами именно тогда, когда Барри в нем нуждался. Я хотела предложить подождать, но эта идея показалась мне бессмысленной. Как будто бы от Джеральда был какой-то толк, даже если бы вся энергия природы текла по его венам.
– Ладно. Выкладывай!
Готова поклясться, что слышала, как Брэнсон смеется за стеной.
Барри кивнул, затем набрал воздуха в легкие, чтобы начать рассказ.
– У Агаты была одна подработка. – Он размахивал свободной рукой. – Она занималась приготовлением так называемых «кайфкейков». Так называют кондитерские изделия или конфеты с начинкой из марихуаны.
– Барри, ты же знаешь, что Чарльз был детективом в отделе по борьбе с наркотиками, ну конечно же я в курсе, что такое «кайфкейки». – Мамина рука была по-прежнему в руке Барри, но голос ее стал строгим. – Также ты знаешь мое отношение к употреблению наркотиков.
– Я знаю. Прости. Отчасти поэтому я тебе и не рассказывал. – Глаза Барри расширились, он подался вперед: – И я клянусь, это – единственное, что я употреблял. Пара кайфкейков на ночь, чтобы спокойно засыпать. Я не сижу на героине, или метамфетамине, или на чем-то таком.