Жираф Джим - страница 13

— Что это?

— Ну, это.

— Ой.

— Там же в баре, в сортире. Флинн стоит раком, твой папа рулит.

— А что было потом?

— Флинн пошел домой. Ему надо было назавтра рано вставать на работу. А твой папа остался в баре. Сидел до закрытия, а потом тоже пошел домой и честно все рассказал твоей маме.

— Про Флинна?

Джим качает головой.

— Про голубей.

— Про каких голубей?

— Про голубей-мутантов.

— Каких еще голубей-мутантов?

— Хищных и злобных пернатых. Они захватили завод, так что все производство остановилось, и хозяевам пришлось закрыть фабрику. Эти гады сожрали чек на его выходное пособие. Не хозяева, а голуби. Которые мутанты.

— И она поверила?

Джим пожимает плечами.

— В общем, все благополучно забылось. А потом, где-то с месяц назад, твоего папу пробило, и он принялся покупать эти кассеты.

— В том же секс-шопе?

— В «Адаме и Еве» такого нет, Спек. Он их берет у того парня из паба.

— А почему эта — его любимая?

— Мальчик, который тут снялся, похож на Флинна. Так, кажется, нам пора уходить. Сейчас папа спустит.

Я выхожу обратно в прихожую. Не должно сыну взирать на плоды чресл отца своего, излитые всуе. Или, может быть, наоборот? Как бы там ни было, взирать почему-то не тянет.

Уже в прихожей Джим говорит, чтобы я выключил свет.

— Зачем?

— Ты же хочешь вернуться домой?

Я вздыхаю и щелкаю выключателем.

Пару секунд Джим стоит, испуская самодовольное сияние, как большой желтый пижон, хотя, собственно, почему «как»? Он и есть большой желтый пижон. А потом говорит:

— Теперь включай.

Я послушно включаю свет. Ой.

— Джим, это дом моей сестры. А ты говорил, мы вернемся домой.

— Разве я что-то такое сказал?

— Ну хорошо. Намекнул.

— Да кого это колышет?

— Меня колышет. Я устал. Хочу спать.

— Мне надо тебе кое-что показать.

— Нет, лучше не надо.

Лестница в доме сестры деревянная, а дерево, как известно, имеет дурную привычку громыхать под ногами. К счастью, копыта Джима сделаны из невесомого призрачного вещества, а подошвы моих стильных тапочек в виде инопланетных пришельцев подбиты слоем мягкой синтетики, так что мы поднимаемся почти беззвучно. Джим останавливается перед дверью. Это спальня дочери моей сестры, ее старшей.

— Иди за мной, — говорит жираф.

— Даже не подходи к ней, животное. Гнусный растлитель малолетних.

— Делай, что говорят. А если хочешь вступить в дискуссию, обратись к моему левому заднему копыту. Оно ведет все деловые переговоры.

— Все, я домой. — Я не шучу. Я действительно собираюсь домой, даже если придется идти всю дорогу пешком, в тапках в виде инопланетных пришельцев.

Пару секунд Джим глядит на меня, потом картинно закатывает глаза и закусывает губу.

— Слушай, ты извини, если тебе показалось, что я психанул…

— Мне не показалось, что ты психанул. Ты вообще псих ненормальный.

— Спек, это действительно важно. Ты можешь открыть для себя что-то новое.

— Ничего нового о нашем маленьком Цветуечке ты мне не расскажешь.

— У нее месячные.

— Джим, у тринадцатилетних девочек месячных не бывает.

— Еще как бывает, Спек. Менструации с обильными выделениями. А как иначе, ты думаешь, они получают освобождение от физкультуры?

— Что ты делаешь?!

Он уже наполовину просунул голову сквозь дверь спальни.

— Пойдем, — говорит он, вытащив голову. — Она ничего не заметит. Я тут немножечко наколдовал.

— То-то я думаю, чем так воняет?

— Это я пукнул. А еще я прочел про себя заклинание, чтобы ты стал невидимым. Подожди, пока я не пройду сквозь дверь, а потом входи сам.

— Джим, я…

— Ты что, боишься застать ее за каким-нибудь нехорошим занятием?

— Разумеется, нет, — говорю я, может, чуть громче, чем необходимо. — Ей завтра в школу. Она уже спит.

— Стало быть, беспокоиться не о чем.

Джим на три четверти проходит сквозь дверь, но потом возвращается, смотрит мне прямо в глаза и произносит командным тоном:

— За мной.

Выбирать не приходится. Открываю дверь и вхожу.

— Почему по ночам так темно? — возмущаюсь я. — Мне вообще ничего не видно. Впрочем, на что тут смотреть?

— Есть на что, Спек. Подойди ближе.

— Нет, спасибо.

— Как хочешь. Но ты все веселье пропустишь.

— Джим, что веселого в том, чтобы смотреть на спящего человека?

— Она не спит. Она мастурбирует.