Житие и страсть Жоржа Сименона - страница 13
Во время страстного поцелуя с Тижи он думал о том, что серьезно запал на Жозефину и готов был порвать отношения с женой, лишь бы не терять страстные объятия мулатки. Он сделал Беккер предложение руки и сердца, но она лишь рассмеялась огромным ртом, полным крупных белоснежных зубов. Надо было спасаться бегством.
— Дорогой… — Тижи вынырнула из поцелуя с затуманенной головой. — Давай уедем… Не надолго. Я устала.
— Отлично! Давно хочу к морю, в деревню, в глушь! Где женщины, даже у воды, сидят замотанные по горло. И ни одной голой задницы!
Тижи удалось выгодно продать свою картину и Сименоны уехал на остров Экс, плавающий в средиземноморской сини у побережья Ла- Рошели. Сим изо всех сил старался забыть Жозефину.
Они встретятся спустя тридцать лет в Нью — Йорке, как признается Сименон, «будучи по–прежнему пылко влюбленными друг в друга»
Потом супруги несколько месяцев проводят на маленьком островке Поркероль, сохранившим быт рыбацкой деревни. С тем же удовольствием, с каким погружался в парижскую богему, Сим проводит вечера в рыбацкой таверне, играет с пропахшими рыбой, краснолицыми богатырями в шары, меряется силой в «железной руке» с крепкими нормандцами. Его берут с собой в море — крепкий парень оказался ловким и своим в доску, живо переняв манеры и жаргон рыбаков. У Сименона возникает идея — не сидеть больше в Париже, а объехать Францию по рекам и каналам.
Удивительно переменчивый Сим! Желание прожить много жизней не простая декларация. Он часто без видимых причин менял места жительства, отправлялся в путешествия, обустраивал новые «гнездышки», увлекался рыбной ловлей, садоводством, строительством, воспитанием детей и многим другим, что подворачивалось под руку. Постоянным в любых условиях оставалось лишь одно — восемьдесят страниц в день! Он писал, словно приговоренный к пожизненному исполнению неких, принятых на себя обязательств. И ни при каких обстоятельствах не хотел и не мог избавиться от этого «клейма и проклятья». Писательство стало для паренька из Льежа, не промыслом, позволяющим без особого напряжения зарабатывать деньги, а призванием. Некто призвал его для исполнения писательского долга, и он пошел по предназначенному ему пути. А с того момента, как он позволит себе заняться «серьезной литературой», писательство превратилось в настоятельную душевную потребность.
«Я спрашивал себя: почему? Почему я всю жизнь таскал с собой пишущую машинку? Почему у меня регулярно возникало чувство, что окружающий мир становится пресным и я убегал из него в вымышленный? В чем причина?
Деньги? Решительно нет. Деньги меня не интересовали.
Слава? Я не тщеславен. Слава меня не волновала.
Почести? Я абсолютно равнодушен к ним.
Просто у меня не было выбора. Как только я начинал писать, мною овладевала своего рода лихорадка. Она порабощала меня, лишая свободы воли. И я продолжал писать. Не потому, что хотел этого, даже не потому, что был вынужден содержать семью, а потому, что если перерыв между двумя романами слишком затягивался, я чувствовал себя словно в вакууме. Как наркоман, внезапно лишенный привычного зелья» Это признание Сименон сделал в конце пути, когда он смог убедиться, что деньги, слава и почести для него — пустой звук. Но вначале они так манили его!
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ПУТЕШЕСТВИЯ. РОЖДЕНИЕ МЕГРЭ
1
«Мы много путешествовали. Мы срывались с места внезапно. Мы внезапно возвращались, — рассказывала Тижи. — В 1929 году целью нашего путешествия были Нидерланды, а шесть лет спустя — весь мир! Нью — Йорк, Таити, Южная Америка, Индия… Сименон сбежал из Парижа сумасшедших лет, охваченного предвоенной лихорадкой, из Парижа, в который, казалось, он врос всеми корнями. И вдруг — труба зовет! В путь!»
Небольшой катер отправился в плаванье. На борту, кроме капитана, Тижи и Буль, огромный датский дог Олаф. На палубе палатка, где спит Буль. А с утра — это кабинет писателя, в котором устраивается раскладной столик и шаткий «туристический» стул. На буксире катер тянет байдарку, нагруженную продуктами, одеялами, кастрюлями. Напечатанный текст Сименон отправлял в издательства в толстых конвертах из каждого почтового отделения прибрежных населенных пунктов. Нескончаемый поток бандеролей.