Жизнь чудовищ в Средние века - страница 11

стр.

Что же касается Вашего вопроса по поводу книги блаженного Климента, то среди мужей ученых она не пользуется беспрекословным авторитетом, хотя и не полностью отвергается. В ней есть вещи не во всем согласующиеся с нашими, то есть с церковными догматами. То же, что говорится в ней о деяниях апостола Павла, принимается, ибо там нет ничего такого, что бы противоречило христианскому вероучению. Прощаясь, мы непрестанно славим Ваше блаженство во Христе и молим, чтобы Вы о нас не забывали.

Книга о зверях и чудовищах

«Книга о зверях и чудовищах» — загадочное анонимное произведение, впервые обнаруженное и опубликованное (в сопровождении подробного комментария) в 1836 году достопочтенным Бергером де Ксивреем, использовавшим латинскую рукопись, датированную им X веком. Позднее Мориц Гаупт обнаружил и опубликовал в 1863 году более полную версию книги, содержавшую третий раздел — «О змеях». Сегодня это сочинение известно в трех списках IX века, одной рукописи XV века и пространных цитатах, встречающихся в сочинениях энциклопедистов XIII века. «Книга о зверях и чудовищах» — сама по себе уникальная энциклопедия, представляющая читателю большую стаю вымышленных существ. Энциклопедия, говоря современным языком, специальная и отраслевая, что для Раннего Средневековья случай редкий и едва ли не исключительный. Книга небольшая, но автор наверняка обладал солидной эрудицией, читал Вергилия и Лукана, отцов Церкви, латинский «Физиолог». Под руку ему попалось «Послание Фарасмана императору Адриану», которое он не преминул использовать со всей обстоятельностью. Несмотря на деление по разделам: чудовища, звери и змеи, «Книга о зверях и чудовищах» — весьма неупорядоченное повествование. Некоторые из мифологических персонажей, Мидас или Титий, оказались чудовищами благодаря своим необыкновенным свойствам. Цербер и Химера причислены к зверям, равно как и примкнувшая к ним двуглавая змея. Нередко автор книги изобретал монстров по собственному разумению. Так появились «ночные чудовища, которые, как стемнеет, летают между небом и землей, пугая жителей городов своим ужасным шипением» — весьма изощренная импровизация на тему пассажа о Молве, почерпнутого из «Энеиды» Вергилия. Уроженец Неаполя вряд ли догадывался, что его поэтический образ несколько веков спустя может превратиться в реальное чудище, у которого «одинаковое число перьев, глаз, ушей и ртов».

«Книгу о зверях и чудовищах» читать непросто. Автор был не чужд возвышенного стиля, но его стремление украсить текст изящными оборотами классиков можно сравнить разве что с попыткой панотия — человека с огромными, как одеяло, ушами — перейти покрытое льдом озеро в ветреную погоду. Многих средневековых писателей, подвизавшихся на ниве собирания и описания диковинок, отличает удивительное свойство: они пишут как пишется, и читателю иногда требуется весьма энциклопедическое образование или недюжинная фантазия, чтобы понять авторскую мысль. Для этого часто необходим контекст, и, работая над переводом «Книги о зверях и чудовищах», мы стремились представить не только авторский текст, но и источники, откуда писатель черпал сведения (параллельные тексты выделены курсивом).

(Классики цитируются по изданиям:

Марк Аней Лукан. Фарсалия или поэма о гражданской войне? / Пер. Л. Е. Остроумова. Ред., статья и коммент. Ф. А. Петровского. М., 1993.

Вергилий Публий Марон. Энеида / Пер. С. Ошерова // Вергилий Публий Марон. Буколики. Георгики. Энеида. М., 1971.

Вергилий Публий Марон. Георгики / Пер. С. Шервинского // Вергилий Публий Марон. Буколики. Георгики. Энеида. М., 1971).

Кроме того, иногда важно привести цитаты из «Книги…» в более поздних произведениях, в первую очередь в энциклопедическом труде Фомы из Кантимпрэ (о нем подробнее на с. 109 наст, изд.), или параллельную традицию.

Исследователей привлекает упоминаемый в самом начале книги великан Хугалак, известный также как Хигелак или Хлохиалаих, о последнем (и неудачном) походе которого поведал Григорий Турский (ум. в 593/4 г.), первый историописатель народа франков: «В это самое время даны вместе со своим королем Хигелаком (Chlochilaichum), снарядив корабли, по морю отправились в Галлию. Выйдя на берег, они разорили и захватили одну из областей короля Теодориха и, погрузив на корабли пленников заодно с добычей, приготовились отплыть на родину. Но их король оставался на берегу до тех пор, покуда корабли не выйдут в отрытое море, — только потом он собирался последовать за ними. Когда об этом стало известно Теодориху, а именно о том, что его королевство было разорено чужестранцами, он отправил в те земли своего сына Теодоберта, поручив ему могучее и хорошо вооруженное войско. И он, убив короля и одержав победу в морском сражении, поймал врагов и вернул все награбленное обратно на сушу» («История франков». III, 3. Дело произошло вскоре после смерти короля Хлодвига, т. е. после 511 г.). Этот самый Хигелак, павший от руки короля Теодоберта, был в дни своей молодости и славы покровителем Беовульфа, главного героя одноименного англосаксонского эпоса. Эпическая картина поражения и гибели короля Хигелака: