Жизнь для себя: Сладка ягода вместе - страница 13

Немного разведя ноги, он стал касаться ее бедер, блуждая по их поверхности по ему одному понятной очередности. Маша приподняла голову, чуть склонив ее вбок, и неотрывно смотрела на мужчину в зеркале. Павел чувствовал себя… третьим, но не стал ничего менять в этой ставшей необычно острой ситуации. Сердце его стучало мощно и ровно, руки были жадны и любопытны. Кто из двух мужчин волнует ее сейчас больше? Белые трусики исчезли, женщина открылась так, как она может открыться после долгих месяцев ожидания и надежд. Он встретился с ее полными губками и трепетными пальцами проник дальше. Раздвинул розовые анемоны, следуя по наитию, и, кажется, нашел ту самую волшебную точку… На ощупь она была влажной и нежной, но твердела и разглаживалась в такт волнам возбуждения и стыда, который испытывала женщина, разглядывая в зеркале своего любовника. Павел был неутомим, острые минуты сливались в часы экстатических мучений, а может, и пыток, виновником которых был он… и тот мужчина в зеркале.

Иногда инквизиторы устраивали перерыв, во время которого Маша непринужденно кипятила чай, и они с Павлом устраивались за столом на кухне, придвинув стулья рядом и изредка касаясь друг друга то локтем, то коленями. Они беспорядочно говорили о предстоящем путешествии, и в него уже вплетались радужные переливы будущих, захватывающих новизной и небывалостью ощущений. Потом, как бы невзначай, они снова оказывались в спальне, и страсть, притаившаяся в зеркале, мощно и горячо обрушивалась на них с новой силой. Павел ловил биение пульса на кончиках своих пальцев. Чувствовал, как под ними мгновенно оживает нежная плоть и начинает сокращаться, теснее и теснее сжимая его пальцы… Он смотрел уже не в зеркало, а на Машино лицо.

Она открыла глаза. Ресницы плавно пошли вниз, но не сомкнулись. Все происходящее было для Павла новым. Острая Машина чувственность диктовала ему, что именно надо делать. В душе его возникла неясная мелодия и нежный, исчезающе-прозрачный ритм. Павел поддался ему, поплыл за ним. Машины ноги начали легкое движение, талия прогнулась, руки ее легко скользнули к груди и начали свой медленный танец. Теперь она закрыла глаза и унеслась в свой мир, но сейчас Павел был свободен от объятий и мог импровизировать. Ее соски распускались и собирались в плотные карие кружочки, похожие на маленькие щенячьи носики. Павел смотрел на игру ее рук и слышал негромкий грудной смех. Он хотел спросить, чему она смеется, но вдруг понял сам. Перед ней открылся таинственный мир, и она раскрыла ему его самый краешек, лицо ее светилось нежным румянцем и напомнило ему их первые неловкие опыты.

— А если бы ты вышла за другого? — невпопад спросил Павел.

Маша распахнула глаза и показала ему язык. Его обдало жаром, плоть под его пальцами стала ритмично сокращаться, но не теми бурными спазмами, которые означали финал любовной игры, а сильными плавными волнами. Маша перевела блестящие глаза на низ живота Павла, потом резко изогнулась телом и задрожала, поднимая бедра выше и выше, пока не обмякла в изнеможении. Затем отстранила его руки и поманила к себе губами…

На следующий день они отправились на рынок подержанных автомобилей, разглядывая глянцевые обводы. Продавцы, заметив интерес, охотно рассказывали о достоинствах своих машин. Павел влюбился в огромный «Мерседес-600» черно-синего цвета. Машина выглядела замечательно, хотя потребляла много бензина и была очень дорога в эксплуатации. Маша пыталась увести мужа от прожорливой диковины и напоминала ему, что эта громадная, роскошная техника давно вышла из моды.

— Никаких денег на нее не хватит.

— Понимаешь, Маш, это чудо вызывает во мне чисто эстетическое чувство. Когда мы разбогатеем, то купим себе такую, поставим под навес и будем любоваться. На такой машине даже ездить никуда не надо, сядем в салон, закроем двери, заведем, включим кондиционер и сквозь тонированные стекла будем представлять себе все, что угодно!

— А как же путешествия?

— М-да… — вздыхал Павел, — с путешествиями неувязка получается…

Они пошли дальше.

— Это джип последней модели! — восторженно воскликнул продавец, молодой парень. — Хотите посидеть внутри?