Жизнь Дмитрия Медведева - страница 12
Как-то глубокой осенью, когда выпал и плотно улегся снег и ударили первые морозы, утром в домике на Комаревской горе раздался веселый голос:
— Самовар! Самовар или жизнь! Замерзаю!
И в комнату ввалился Дмитрий Медведев, пропахший морозом и дымом, с тощим вещевым мешком. Оля засуетилась. А Дмитрий, отряхнув снег, зашагал по комнатам, растирая ладонями давно не бритые, запавшие щеки и декламируя:
Оля внесла чай. Он выпил не присаживаясь.
— Да ты отдохни с дороги-то!
— Оленька, я же тебя давно и безнадежно люблю! — воскликнул Дмитрий, весело блестя глазами. — Никакого отдыха! Собирайся, покатаю тебя в санях. Объяснюсь. И ты мне холодно откажешь! Или ответишь взаимностью?
— Ах, ах, какой пассаж! — в тон ему ответила Оля и побежала собираться. (Она уже несколько раз помогала Дмитрию в его делах и понимала его с полуслова.)
На мой вопрос, не было ли в этой шутке доли правды, Ольга Николаевна покачала головой и с легким вздохом сказала:
— А, милый, сорок лет ведь прошло… Нет, нет, влюблена я не была. Но… разве мог он не нравиться мне, девчонке, — стройный, красивый, с гордо посаженной головой, с открытой манерой разговора, с его добротой и смелостью и железной сдержанностью в минуты опасности или гнева… Он всегда говорил со мной полушутя, как с маленькой.
Они подъехали к зданию вокзала в санях, в которых пулемет был прикрыт сеном. Влюбленные не привлекли ничьего внимания. Дмитрий отвел Олю в зал ожидания, усадил в уголке и пристроил рядышком увесистый сверток. И ушел. Через некоторое время возле Оли на полу расположились человек пять мешочников. Они грызли сухари и тихо переговаривались. Оля с опаской поглядывала на их рваные полушубки и грязные шинели, вероятно, кишевшие насекомыми. Два или три раза через зал прошел человек в добротном городском пальто и меховой шапке, острые глаза его быстро и внимательно обегали всех, скользнули по Оле, по мешочникам, по бабам с детишками, сидящим на своих узлах и мешках. Снова появился Дмитрий, подошел к Оле, почему-то страшно рассердился на мешочников и громко потребовал, чтобы они отодвинулись. Те молча и безропотно отползли. Дмитрий сел рядом с Олей, заботливо поправил на ней платок и еле слышно сказал:
— Если будет стрельба, оставайся на месте. Я сани отгоню тут недалеко. Скоро вернусь.
Оля снова осталась одна. Было жутко и весело. Вдали затяжно прогудел паровоз. В зале все закопошились. К перрону тяжело подошел состав. Мешочники поднялись и, толкаясь, двинулись к выходу на платформу. На мгновение они скрылись в облаке пара, ворвавшемся в открытые двери. И тут раздался дикий женский визг. Когда пар рассеялся, Оля увидела, что мешочники борются с человеком в городском пальто. Тот сопротивлялся молча и с неожиданной силой. Сквозь толпу проталкивались еще какие-то люди. Потом человека в пальто увели, а «мешочники» с пистолетами в руках стояли у всех дверей и проверяли каждого, кто проходил.
Дмитрий вернулся за Олей. На улице она увидела небольшой обоз саней, в которых лежали связанные люди. Дмитрий подогнал свои сани последними, посадил Олю. Тронулись.
От станции до Брянска нужно было проехать километра три по чистому полю. Вскоре их стали догонять какие-то всадники. Вот и пули засвистали над головой. Как ни нахлестывали чекисты, обозные лошадки не прибавляли шагу, расстояние между ними и преследователями все сокращалось.
— Отбить хотят! Оля, управишься? — проговорил Дмитрий, передавая ей вожжи, и повалился назад в сани.
Почти тотчас сзади застучал пулемет. Через несколько минут под копытами лошадей загремели доски Черного моста, И скоро уже сани понеслись по широкой Московской улице прямо к зданию губчека.
Только потом Дмитрий рассказал Оле: письмо Юзефа с помощью чекистов, хоть и с опозданием, дошло по назначению. Оказалось, что через «матроса» белополяки поддерживали связь с деникинцами, осевшими в этих местах после отступления белых. Бывшие офицеры обзавелись фальшивыми документами, пристроились на службу. Руководил ими некий Александров, в прошлом штабс-капитан. От Юзефа заговорщики получили задание взорвать железнодорожный мост через Десну. В тот день они и съехались к намеченному часу на железнодорожную станцию Брянск-Пассажирский. Встречать их прибыл из Орла сам штабс-капитан.