Жизнь и похождения Трифона Афанасьева - страница 15

А мысль о новом промысле пришла ему в голову в самую пору: только что весна тогда наступала, весна теплая и благоприятная для роения пчел.

Однажды утром Трифон отправился к Михею Савостьянову на пчельник, находившийся в версте от Пересветова.

Место это было приютное. От холодного северо-западного ветра защищала его густая березовая роща; саженях в полутораста с другой стороны находился прекрасный липовый лесок, спускавшийся по отлогому склону извилистой речки, берега которой были опушены темнолистыми ольховыми и светло-зелеными ивовыми кустами.

Самый пчельник Михея представлял собою рощицу из берез, липок, яблонь, рябин, черемух и других цветущих деревьев. Луг по речке был покрыт цветущими травами: душистым дятленником, зверобоем, медовою кашкою, и все это доставляло обильную пищу пчелам. Недаром Михей Савостьянов устроил себе здесь пчельник: кажется, во всем околотке не было места пригоднее.

Утро, когда Трифон пошел на этот пчельник, было тихое и жаркое. С самого восхода солнца начало парить. Иной раз солнышко заволакивали прозрачные нити весенних, скоробегучих облачков. Кой-где, в местах пониже, над речкой, над озерками, курился легкий пар; то там, то здесь по краям горизонта протягивались светлосиние дождевые полосы, и гром глухо, отрывисто, как будто гневно гремел в этих летучих тучках, быстро появлявшихся и так же быстро исчезавших. По временам сияние солнца ярко освещало иные места холмистой окрестности, а над другими в ту же пору бежали легкие тени. Над всею окрестностью и тени и лучи света играли в живых переливах.

Работа у пчел на Михеевом пчельнике шла живо и усиленно: они спешили воспользоваться до дождя роскошной данью цветов и растений. Гармонично жужжа, быстро сновали они по лугу; но такое ж движение было заметно и на самом пчельнике, где пчелы могли найти себе тоже много пищи.

Тихой поступью похаживал промеж ульев Михей Савостьянов, старик приземистый, широкоплечий и худощавый, — старик седой как лунь, но еще бодрый, с живыми, светлыми глазами и даже с легким румянцем на щеках. В руках у Михея не было курилки, голова его ничем не была покрыта. Пчелы беспрестанно садились ему на загорелую шею, на худощавые темные руки, на лицо — и не жалили его.

Входя в дверцы пчельника и увидав Михея, мирно занятого делом, Трифон внезапно почувствовал в душе горькую зависть, и тотчас же потом грустно стало ему.

— Бог в помочь, Михей Савостьяныч, — сказал он, подходя к старику.

— Милости просим, родимый, — отвечал радушно Михей.

— А я к тебе… За дельцем пришел…

— Ну, что ж, сказывай.

Но Трифон не тотчас стал говорить. Он исподлобья осмотрелся кругом, как будто опасаясь, чтобы кто-нибудь не подслушал их разговора, опустил угрюмо голову и словно позадумался.

— Что ж ты, сосед?.. сказывай, — повторил Михей, глядя с участьем на пригорюнившегося Трифона.

— Надоть бы мне, — начал печально Трифон, — надоть бы опять за дельцо какое приняться… От чужой стороны я уж отстал; зачем идти туда теперича?.. Что, Михей Савостьяныч! поздненько прежнее дело начинать сызнова… Дома-то хотелось бы делом позаняться… Да вот удачи все нет!..

— Богу надоть молиться…

— Оно, знамо… Да я, кажись, тово… А все, вишь, дело мое впрок нейдет…

— Что ж делать, Трифон Афанасьич… Воля божья!.. А ты все молися… Богу молиться — вперед пригодится.

— Вот я, Михей Савостьяныч, к тебе пришел… Как ты мне скажешь: пчелок не завести ль мне?

— А с божьей помощью! Дело доброе; на что лучше?

— Коли ты советуешь, так и помоги по суседскому делу. Право слово, вот те Христос! по смерть не забуду.

— Отчего ж не помочь?.. Пошли господи, чтоб дело-то в руку шло!.. Возьми улейка три, да что тут! пожалуй, и пяток возьми на разживу, а разживешься, отдашь.

— Спасибо, Михей Савостьяныч!.. Дай тебе господи во всем-то удачу, — сказал обрадованный Трифон: — да уж ты укажи, как и дело делать.

— А пожалуй, и поучу тебя… Дай только господи, чтоб в руку шло.

С этих пор Михей Савостьянов стал от всего сердца помогать Трифону. Указал он ему местечко хорошее для заведения пчельника — в стороне от своего пчельника, возле самой липовой рощицы; помог ему в ту же весну насадить ветел вокруг избранного места и огородить его; указал, каких кустов насадить и каких трав насеять; подарил из своего садика целый десяток молодых яблонь и дал на разживу пять колодок пчел. Скорехонько пошло в ход новое «дельцо» Трифона.