Жизнеописание Пророка Мухаммада, рассказанное со слов аль-Баккаи, со слов Ибн Исхака аль-Мутталиба - страница 41

Мы, ей-богу, больше не будем терпеть такого оскорбления наших отцов, когда наши верования обзывают глупостью и порицают наших богов! Ты заставь его прекратить это, иначе мы будем противодействовать и ему и тебе, пока не погибнет одна из сторон». Или же сказали что-то в этом роде. Потом они ушли от него. И тяжело стало на душе Абу Талиба из-за разрыва со своим народом и враждебности к нему. Для него было тяжело и защитить Пророка, и оставить его без защиты.

Рассказал мне Якуб ибн Утба ибн аль-Мугира ибн аль-Ахнас. Ему рассказали, что, когда курайшиты сказали эти слова Абу Талибу, он послал за Пророком и сказал ему: «О сын моего брата! Люди из твоего народа пришли ко мне и сказали то-то и то-то. Так пощади меня и себя и не заставляй меня переносить то, что я могу не вынести!» Посланник Аллаха подумал, что дядя не будет больше его защищать и выдаст его и что он уже устал поддерживать и защищать его. Посланник Аллаха сказал: «О мой дядя! Если даже мне дадут солнце в правую руку, а луну — в левую, с условием бросить это дело, я не брошу, пока не откроет его Аллах полностью или пока не погибну!» Потом Посланник Аллаха прослезился и заплакал. Потом он встал. Когда повернулся спиной к Абу Талибу, собираясь уходить, Абу Талиб окликнул его и сказал: «Подойди, о сын моего брата!» Посланник Аллаха подошел к нему. Абу Талиб сказал: «Иди, о сын моего брата, и говори, что хочешь! Клянусь Аллахом, я не выдам тебя ни за что!»

Потом, когда курайшиты узнали, что Абу Талиб отказался и оставить Посланника Аллаха без защиты, и выдать его и что он решил порвать с ними и терпеть их враждебность, пошли к нему, взяв с собой Имара ибн аль-Валида ибн аль-Мугиру, согласно тому, что дошло до меня, и сказали: «О Абу Талиб! Это — Имара ибн аль-Валид, самый сильный юноша среди курайшитов и самый красивый. Возьми его! Ты получишь за него штраф, если будет убит, и получишь то, что он завоюет.

Возьми его себе мальчиком, он — твой. Отдай нам сына твоего брата, того, который нарушил религию твою и религию твоих отцов. Он внес раскол в твой народ, унизил их верования. Мы убьем его. Мы меняем мужчину на мужчину». Абу Талиб ответил: «Клянусь Аллахом, вы хотите совершить со мной дурную сделку. Даете мне сына вашего, чтобы я вскормил его для вас, а я должен отдать своего, чтобы вы убили его?! Этого, клянусь Аллахом, никогда не будет!» Тогда аль-Мут'им ибн Адий сказал: «Клянусь Аллахом, о Абу Талиб! Твой народ поступил с тобой справедливо. Люди хотели избавить тебя от неприятностей. Я вижу, ты не хочешь принять их предложение». Абу Талиб аль-Мут'иму ответил: «Клянусь Аллахом, они не поступили со мной справедливо! Но ты собрал воедино своим поступком две вещи: ты предал меня и помогаешь им против меня. Иди и сделай, что хочешь!»

Потом курайшиты начали сговариваться против тех своих сородичей, которые стали сподвижниками Посланника Аллаха и приняли ислам. Каждый род стал притеснять своих мусульман, отговаривать их от своей религии. Аллах защитил своего Посланника от них при помощи его дяди Абу Талиба. Когда Абу Талиб увидел, что творят курайшиты, пришел к людям из рода Хашима и из рода аль-Мутта-либа и призвал их последовать его примеру и защитить Посланника Аллаха. Они собрались к нему, встали рядом с ним, ответили на его призыв согласием. Выступил против этого только один Абу Лахаб.

Потом у аль-Валида ибн аль-Мугиры собрались некоторые курай-шиты. Он был старшим среди них. Было время совершения паломничества. Он сказал им: «О люди племени курайшитов! Наступило время совершения паломничества, и к вам приедут группы арабов. Они слышали о деле вашего сородича. Примите в отношении него единое решение и не противоречьте друг другу, не обвиняйте друг друга во лжи!» Сказали: «Мы скажем, что он жрец». Ибн аль-Мугира сказал: «Нет, клянусь Аллахом, он не жрец. А то, что он говорит, не похоже ни на наговор жреца, ни на рифмованную прозу». Они сказали: «Тогда мы скажем, что он сумасшедший». Он сказал: «Он не сумасшедший. Мы уже видели сумасшествие и знаем, что это такое. Им не овладевает ни удушье, ни трясение, ни бормотание». Они сказали: «Мы скажем, что он поэт». Он сказал: «Он не поэт. Мы знаем поэзию полностью: и раджаз, и хазадж, и карид, и макбуд, и мабсут — все размеры арабского стихосложения. У него это не стихи». Они сказали: «Мы скажем, что он колдун». Он сказал: «Он не колдун. Мы видели колдунов и их колдовство. Он не колдует ниткой и плевками». Сказали: «А что ты скажешь, о Абу Абд Шамс?» Он ответил: «Клянусь Аллахом, его слова можно сравнить с ветвистым деревом, ветви которого плодоносят. (Ибн Хишам отмечает, что по другой версии он сказал: его ствол мягкий и влажный.) Вы ничего такого сказать не можете, ибо это будет неправда. Больше всего подходит к нему, чтобы вы говорили, что он колдун, который отъединяет человека от своего отца, от брата, от его жены, от его родных». С этим они и от него отошли. Они стали сидеть на дорогах, когда люди приходили совершать паломничество, и никого не пропускали, пока не предупреждали его о Пророке, говорили ему о деле Пророка. Аллах ниспослал по поводу аль-Валида ибн аль-Мугиры и этого случая следующие слова: «Оставь Меня наедине с тем, которого Я создал, дал ему богатство огромное, сыновей, которые живут при нем в благополучии, и устроил все для него наилучшим образом. И после этого он хочет еще большего. Нет, этого не будет ему за то, что он был против наших знамений. Я истомлю его великим страданием за то, что он придумал и устроил. Да будет поражен он так, как устроил. И еще: да будет пора-жен он так, как устроил». Потом он посмотрел! Потом нахмурился и насупился, потом отвернулся и высокомерно сказал: «Это ни что иное, как колдовство, принятое по преданию. Это только человеческое слово» (74:11–25).