Журнал Блейка Лифа - страница 3
Я и сила, и мощь вовек,
Я — огонь и ярость — я,
Мне не нужен ни зверь, ни человек.
Я и суд себе и судья.
Я взвиваюсь высоко, низко я летаю.
Хоть сегодня я богат, завтра — не знаю.
У Фила извращенный ум, и все же он как-то резонирует с моим.
Мне не следует больше ходить к Табите домой. Он хочет, чтобы я сделал эту вещь, и не перестает меня втягивать.
Мой Зверь отчаянно этого хочет. А я нет.
Не могу перестать думать о том, чего хочет Фил.
И это больше не кажется таким отвратным.
Вечер пятницы. Именно тогда я собираюсь драться. Все еще не могу делать это в форме Рубикона.
Больше чар, неужели сработает????
Злобное невежество
Чуть утра свет — побитый вид:
Всему своя цена.
Во страхе разум, мысль злит,
Теряю всё сполна.
Отказ, предательство, измена
В слепом неведеньи, как прежде.
Не выйти праведной душе из плена:
На милость демонов мне нет надежды.
Мои костяшки исцелятся, когда заклинание растает. Одно дело убить человека, но убивать себе подобных — забирает часть души.
Зверь сейчас затих, да и почему бы ему не затихнуть?
Это же мне приходится иметь дело с демонами, которых он освобождает.
Посмотрим, сколько времени это займет.
Несбывшееся дыхание, продолжение.
Теплое, нежнейшее дыхание.
Та жизнь, которой будто не терял –
Но вдруг из сна я выпадаю ненароком:
Действительность — как наркоты кристалл.
И сознаю: она была моим последним вздохом.
Отдам это Айзеку, посмотрим, что он скажет.
ТВОЮ Ж МАТЬ!!!!
Все так запутано. Никогда, даже в моих самых смелых мечтах, я никогда не представлял, что она даже отдаленно будет заинтересована во мне. Я больше никогда не смогу ее поцеловать, но это единственное, чего хочет Зверь.
Почему? Потому что это природа. Это запрещено.
Я теряюсь. Этот сон имеет эффект, я никогда не думал, что так будет. Почему мой всадник не родился? Почему мне снится эта девушка с рыжими волосами и веснушками. Она прекрасна по-своему, в чем-то напоминает мне о драконе. А потом я просыпаюсь и не могу дышать. Мой всадник поистине создан для меня?
Возможен концерт.
Позвонить Грегу
— 715 3289 (код Тита)
Это начинается снова. Но недолго?
ПЛОХО.
ПОТЕРЯН НАВЕКИ
Для разума, души и сердца надо,
Чтоб были добрыми и чистыми, как злато.
Как и предсказано, я тьму освобождаю.
Ведь злоба я,
Я быстро увядаю.
Себя навеки я теряю,
Конец навечно обретаю.
Может еще песню?
Люциан, наконец, вернулся сегодня в Академию. Как я могу сказать, что мне жаль? Он выглядит плохо, но это он и так знает. Он знал последствия попытки претендовать на дракона, который не для него. Он должен подождать, пока не поправиться.
И я не собираюсь говорить ПРО-СТИ. ОН НИКОГДА БОЛЬШЕ НЕ ДОЛЖЕН ЭТО ПРОБОВАТЬ!!!
Несбывшееся дыханье.
Песня целиком.
Мне снился сон:
Есть для меня иная жизнь,
Она легка, свободна. В нём
Воспоминания причудливо сплелись.
Рыжих волос копна и зелень глаз,
Веснушки, не таящие обмана –
То бледное лицо запало в душу как-то раз.
И теплое, нежнейшее дыханье.
Та жизнь, которой будто не терял –
Но вдруг из сна я выпадаю ненароком:
Действительность — как наркоты кристалл.
И сознаю: она была моим последним вздохом.
Припев: Какую сделку мне со смертью заключить,
Чтобы не надо было притворяться?
Как снова мне начать дышать и жить,
Несбывшейся тобою надышаться?
Была бы в жизни воля,
Будь ты здесь со мной,
Но нет тебя, и боле
Не будет под луной.
Ты для меня — лишь памяти фрагмент,
Который я старался сохранить.
И я опять тебя хочу спросить:
Какую сделку мне со смертью заключить.
Чтоб не пришлось мне больше притворяться?
Чтоб дальше жить,
Сильней мне надо быть,
Но я — ничто без моего последнего дыханья.
#
#
Нужно позвонить Филу!!!!!
Запись: Сегодня я снова дрался. Ненавижу притворяться убийцей, когда по факту я — Зверь. И все же Фил прав. Убийство собственного вида оказывает на Зверя другой эффект. Он дольше спокоен, и я могу слегка отдышаться.
И все же какой-то части меня это нравится. Каждое мгновение. Кровь, удары, звук разрываемой плоти. Подбадривания. Это заставляет чувствовать себя всесильным, пока он не стихает, мой внутренний Зверь.
Он никогда не видит, что это приближается, никогда не протестует и всегда зол в конце и слаб настолько, что больше не может протестовать.