Журнал Q 05 2010 - страница 14
И ведь действительно многие современные учителя не умеют и не хотят разговаривать с детьми. Отбубнили урок и ушли. Хотя иногда с этими балбесами говорить просто невозможно. Так. Стоп. Кажется, я ухожу в замкнутый круг. Записываю себе правило: какова бы ни была ситуация, всегда пытаться РАЗГОВАРИВАТЬ с детьми. Наверное, это и есть главное в профессии учителя.
Как родитель учителю…
После шестого урока устал, как собака. Собираю тетрадки - дома проверю. Не успел выйти из класса - на пороге возникает мама Сережи П.
- Андрей Юрьевич, а я к вам. Уделите минутку?
Я тут же абсолютно инстинктивно приготовился к обороне. Мысленно перебираю, что я сделал не так. Может, чем-то оскорбил ученика? Нет. Двойку поставил? Нет. Наоборот, Сережа один из немногоих, кто радовал меня своим прилежанием.
Оказалось, мама пришла выяснить, почему я поставил ее сыну оценку «четыре» на прошлом уроке. Рассказала, что они каждый день учат уроки совместно, покупают дополнительную литературу и видеоматериалы. Мы с ней почти час проговорили.
И вышел я из класса в полной эйфории. Во-первых, честно, потому что меня никто не собирался «лупить по голове», женщина разговаривала со мной именно как с учителем. Во-вторых, я подумал: если хотя бы 30-40% родителей учащихся так относились к воспитанию своих детей, то в России настал бы «золотой век» образовательной системы. Ну, если не золотой, то серебряный уж точно.
В общем, все обошлось хорошо. Но, честное слово, я испугался прихода родительницы! Всего несколько месяцев работы в школе, и я уже начал превращаться в затурканного училку, который ждет от родителей только неприятностей. Надо с этим кончать.
«Они видят в нас обслуживающий персонал»
Мой старший университетский товарищ преподает математику в элитной школе (официально, элитных школ у нас нет, но в некоторые отбор идет почище институтского). До экзаменов меньше полугода, а к нему заявился папа одного из выпускников и попросил, чтобы сын сдал ЕГЭ на «отлично».
- Но для этого мне нужно совершить сеанс черной магии, - хватается он за голову. - Его недоросль не знает, как отличить синус от косинуса. Если «выгорит» обещал отблагодарить, а нет - «включить административные рычаги».
За мою недолгую практику мне тоже не раз приходилось сталкиваться с «рычагами родителей». Поставил «двойку» в четверти, они приходят, причем сразу к директору. И Галина вызывает меня на ковер и начинает прорабатывать.
Разговорились на эту тему с моим приятелем-математиком.
- Отношения учитель-ученик-родители поменялись кардинально, - говорит Женя. - Мы для родителей стали чем-то вроде обслуживающего персонала, как слесарь в автосервисе. Только вместо автомобиля - их чадо, а вместо помятого капота - оценки. Они платят за услуги, и хотят за свои деньги получить качественный сервис. Причем, не знания, знания почти никого не интересуют, главное, чтобы «пять-четыре» нарисовали и ЕГЭ сдали.
- Образование-то бесплатное.
- Я тебя умоляю, - Женя смеется. - По 2 тысячи в начале года на нужды школы собирал?
- Собирал.
- Видел, какую плазму родители СС на юбилей подарили? Не меньше 60 тысяч стоит. Это тебе не собрание сочинений Толстого. А знаешь, что Ирина всем свои методички втюхивает по 150 рублей? Дети их покупают и сразу выбрасывают, потому что, если не купишь, на положительные оценки вообще не стоит рассчитывать. А ты говоришь - бесплатно. Все продается-покупается, только формы другие.
«Люблю грозу в начале мая» - ведь это Пушкин написал?
Разрываюсь от противоречивых чувств и мыслей. Вчера поставил нескольким «вэшкам» двойки за домашнее задание. А сегодня вместе с литераторшей проводил викторину в 9 классе. Их классная Роза Георгиевна решила поприсутствовать. И даже поучаствовать.
На задание, кто вспомнит больше строчек Пушкина, Роза начала выкрикивать с последней парты:
- Мой дядя самых честных правил, Люблю грозу в начале мая…
- Давайте послушаем Свету Данилову, - прервала этот поток Ольга Геннадьевна.
- Я думала, она сейчас запоет «Клен ты мой опавший», - сказала мне после урока Ольга.
Может, химику и не обязательно знать авторство классических строк, но мне стало стыдно.