Журнал «Вокруг Света» №01 за 1975 год - страница 27

Оставалось сделать кое-что еще, этим занялся я сам, соблюдая полнейшую секретность. Радиотелескоп находится к северу от обсерватории, от нашего взора его скрывает холмистая гряда. В миле к югу от нас стоит одинокая гора. Я изучил ее как свои пять пальцев, когда много лет назад монтировал на ее вершине станцию космических лучей. Кто бы мог тогда подумать, что этой горе предстоит сослужить мне службу при столь необычных обстоятельствах.

Чуть пониже вершины горы располагались руины уже давно никому не нужного форта. Я быстро отыскал цель своей вылазки — небольшую пещеру. Высотой не более ярда, она образовалась в результате падения с древних стен форта двух больших камней. Судя по паутине, в моей пещере давно не бывал человек.

Я забрался туда; через лаз мне был виден весь комплекс сооружений Системы Большого Космоса, растянувшийся на много миль. На востоке торчали антенны давнишней станции наблюдения за полетами по программе «Аполлон». Чуть дальше располагался аэродром; включив тормозные сопла, на него медленно опускался грузовой самолет. Я с удовольствием убедился, что отсюда хорошо просматриваются и купол обсерватории, и находящаяся в трех милях к северу от него мачта радиотелескопа.

В течение трех дней устанавливал я в этой потаенной норе прецизионное серебряное зеркало. Кропотливая наладка с помощью микрометра заняла целую уйму, времени, и я начал бояться, что не поспею к сроку. Но вот наконец зеркало установлено под нужным углом с точностью до мельчайших долей секунды. Вернувшись в обсерваторию, я навел «Марк Экс» на это зеркало, и в видоискателе возникло изображение верхушки мачты, находящейся позади меня, за холмами. Угол обзора был крошечным, но вполне достаточным для меня. Площадь, занимаемая целью, составляла всего лишь один квадратный ярд, но оптика позволяла наблюдать за каждым дюймом этого квадрата.

Луч света по проложенному мною пути мог проходить туда и обратно. Любой объект, наблюдаемый через видоискатель телескопа, становился потенциальной мишенью для лазерного луча.

Прошло три дня. Я сидел в своей тихой обсерватории, кругом мерно жужжали блоки электропитания. И вот Чака появился в видоискателе. Странное у меня тогда было ощущение — как у астронома, вычислившего орбиту никому еще не известной планеты и вдруг обнаружившего ее в предсказанном месте среди других звезд.

Сначала жестокое лицо было повернуто ко мне в профиль. Казалось, Чака находится в тридцати футах от меня — таким сильным было увеличение. Терпеливо, в уверенном спокойствии дождался я того момента, когда Чака посмотрел в мою сторону. Тут левой рукой я прикоснулся к деревянной фигурке старинного божка, а правой включил систему конденсаторов, приводящую лазер в действие, и в то же мгновение через холмы метнулась бесшумная невидимая молния.

Ничего лучше нельзя было придумать. Конечно, Чака заслуживал смертной казни. Но она сделала бы его в глазах толпы мучеником и укрепила бы господство созданного им режима. Кара, обрушенная на Чаку, хуже, чем смерть; она вселит в его приверженцев суеверный ужас.

Ибо Чака остался жив, но Всевидящий больше никогда и ничего не увидит. За долю секунды он сделался ничтожнее и беспомощнее любого уличного попрошайки.

А ведь я даже не причинил ему боли. Он ничего не почувствовал, когда жар тысячи солнц ослепил его

Перевел с английского Г. Дмитриев

История съеденного острова Банаба начинается в 1899 году, когда Альберт Эллис, скромный австралийский чиновник и неудавшийся торговец удобрениями, обратил внимание на камень, служивший порогом в дверях его канцелярии. На одном из маленьких островков близ Новой Гвинеи Эллис представлял австралийскую администрацию. Камень отделял земляной пол канцелярии от земли просто. Заезжий геолог определил его как окаменевшее дерево. Эллиса определение не удовлетворило — как-никак, торгуя удобрениями, он набрался некоторых знаний по минералогии, — и, отколупнув от камня-порога кусок, он отправил его на экспертизу в Сидней. То ли не было у геолога под рукой нужного оборудования, то ли специалист он был аховый, но только заключение сиднейских минералогов оказалось совсем другим, и для Эллиса куда как более приятным: камень состоял из чистого фосфата наилучшего качества. Привезли его в свое время с острова Науру, и это блестяще подтверждало экспертизу: Науру сложен именно из фосфата, и одна английская фирма полным ходом вела там добычу. Но в каких-то 265 километрах от Науру возвышается невысоко над океаном маленький остров Банаба, и геологическое его строение очень напоминает Науру.