Журнал «Вокруг Света» №02 за 1974 год - страница 50
Первыми жителями Либерталии, так назвал Миссон новое поселение, стали сто с небольшим пиратов с «Победы», их жены и какое-то число негров — бывших рабов. Кроме того, Миссон разослал письма пиратам «семи морей» с приглашением присоединиться к нему и строить Свободный город.
Либерталия, стоявшая на берегу залива, была хорошо укреплена, обнесена стенами с пушками на бастионах. Все жители республики — либеры были равны независимо от цвета кожи или прошлых дел и заслуг. Миссон поощрял женитьбы пиратов на мальгашках, ибо ему казалось, что Либерталия должна со временем превратиться в столицу свободного государства.
Частной собственности в республике не было — существовала общая городская казна, из которой по мере надобности черпались средства. Из нее же выдавалась пенсия нетрудоспособным и старикам.
Развязка наступила внезапно. Не подозревая о создании внутри острова союза воинственных племен, Миссон во главе всего флота, за исключением небольшого бота, ушел на север. В городе оставались в основном женщины, дети, какое-то число стариков и инвалидов.
Нападение мальгашей было неожиданным, оно было предпринято с суши, тогда как основные укрепления Либерталии смотрели на восток, к морю.
После короткого боя защитники города были разгромлены. Лишь несколько пиратов успели добраться до бота и уйти в море. Они встретили Миссона, когда его корабли, нагруженные добычей, шли домой. Через несколько дней пираты вернулись в Либерталию. Город был полностью разграблен и разрушен. Лишь несколько человек, скрывавшихся в соседних лесах, бродили среди развалин...
Записки Бенёвского о беседе с губернатором Иль-де-Франса не оставляют сомнения в том, что мысль о создании нового вольного поселения на Мадагаскаре овладела честолюбивым искателем приключений. Дальнейшая судьба Бенёвского подтверждает это.
Вскоре корабль Бенёвского отплыл с Иль-де-Франса.
7 июля бывшие камчатские острожники благополучно добрались до Франции и сошли на берег в городе Порт-Луи, где, как пишет Рюмин, «определена нам была квартира, и пища, и вина красного по бутылке в день».
Из 70 человек, отплывших с Камчатки, во Францию прибыли 37 мужчин и 3 женщины.
В этом путешествии, которое началось с первого успешного восстания на Камчатке, все было первым: первый приход русского корабля в Макао, первое пересечение русскими экватора, первый переход русских через Индийский океан.
Бенёвский оставил спутников в Порт-Луи, а сам поехал в Париж. Там он стал популярной фигурой в аристократических салонах — романтическим героем и славным путешественником, вырвавшимся из «страшной Сибири». Вскоре в Порт-Луи оставшимся спутникам Бенёвский прислал письмо из Парижа: «Ребята!.. До моего приезда ваша командировка отменена есть. После всякой мне свое намерение скажет. До моего приезда живите благополучно. Я есмь ваш приятель барон де-Бенёвский».
Вскоре Бенёвский и в самом деле вернулся в Порт-Луи. Он сдержал свои обещания, данные в прокламациях. Довез спутников до Франции и теперь, уладив собственную судьбу, вернулся к ним с новыми идеями и планами.
Он звал их завоевывать Мадагаскар. Он хотел создать новую Либерталию. Либерталию Бенёвского.
Последнее собрание беглецов было коротким. Каждый уже принял решение еще до приезда Бенёвского. Так что спорить было не о чем. Двенадцать человек, в том числе одна женщина, решили не расставаться с капитаном — семеро рабочих, приказчик Чулошников, матросы Потолов и Андреянов с женой и верный ученик Бенёвского Ваня Устюжинов.
Остальным Бенёвский выписал подорожные до Парижа. Он уже, судя по всему, встречался в Париже с русским резидентом Хотинским и выяснил, что тем, кто решит вернуться добровольно в Россию, ничего не грозит. (Екатерина рассудила, что в этом случае лучше всего проявить милосердие и избежать излишней огласки. К тому же сама невероятность плавания и лишения, выпавшие на долю беглецов, ее растрогали. Императрица была в курсе всех дел — недаром, как только журнал путешествия прибыл в Петербург, она немедленно его внимательно прочла.)