Журнал «Вокруг Света» №02 за 1978 год - страница 4

— Всем сверить время. 15 часов 31 минута. Через

9 минут стартуют Каюров и Сподарко. Задача — уничтожить ракетами учебную цель...

А динамики уже ревели над встревоженным аэродромом: «23-й, 42-й... На вылет».

Значит, они идут первой парой, и важно хорошо начать. Каюров — ас, он, Богдан, идет с ним ведомым на всякий случай, мало ли что произойдет, вдруг придется уничтожать цель ему, Богдану. Все это проносится в голове Сподарко почти мгновенно. Сейчас поступки комсорга подчинены железной логике обстоятельств, все лишнее из головы вон, он обязан слиться со своей машиной в единое целое.

К их самолетам уже подвешены ракеты, у Комлика серьезное лицо.

— Ни пуха, Богдан.

— К черту.

Откуда-то из-за барханов доносится резкий далекий взрыв, от которого дрожит корпус самолета Богдана. Это уходит в небо управляемая по радио мишень, чьи размеры и скорость соответствуют параметрам настоящих аппаратов, тех, которые в состоянии нести в себе самое страшное оружие. Перехватчикам предстоит уничтожить цель, то есть выполнить задачу, которая под стать боевой.

На командном пункте тишина и полумрак. За спиной штурмана наведения старшего лейтенанта Виктора Бейтлера, вцепившись в спинку стула, стоит Руслан Салеев и не сводит глаз с экрана индикатора. Порядок на КП незыблем, в работу штурмана наведения почти никто не имеет права вмешиваться. И хотя Бейтлер отлично знает свое дело, тем не менее от мишени можно ждать любого маневра, подчас самого неожиданного.

На индикаторе вспыхивают и вновь растворяются во мраке три крохотные точки. Две из них неумолимо сближаются с третьей. Каждые несколько секунд штурман наведения посылает Каюрову данные о положении цели:

— Курс 210... Разность высот 500... Дальность до цели...

Богдан слышит, как Каюров дублирует команды. Он идет рядом с ним как влитой и до боли в глазах всматривается в пространство перед собой. Ему мешают белые мазки облаков и солнечные блики, пляшущие на стекле.

— Курс 205... Разность высот 200... Дальность до цели... Вот она, черная, обтекаемая мишень с небольшими выпуклостями крыльев по бокам. Каюров идет точно ее курсом, он не должен промахнуться.

Он просто ждет, чтобы цель попала в «птички» его прицела.

— Цель ваша, атакуйте!

— Атакую, — повторяет Каюров и начинает на форсаже сближаться с мишенью. «Хочет наверняка, — думает Богдан, — ведь мог бы уже стрелять». Он сейчас выше Каюрова метров на 150; ему отлично видно, как 23-й заходит в хвост черной, похожей на торпеду цели. Вдруг происходит непонятное — мишень резко, будто подброшенная мощной пружиной, взмывает вверх, а Каюров по инерции проскакивает вперед. Теперь ему нужно время, чтобы перестроиться для новой атаки. А времени нет. Надо что-то делать.

— 42-й, — слышится голос ведущего, — цель твоя, как понял?

— Вас понял, атакую. — Богдан не узнает своего голоса, он почти хриплый и какой-то чужой.

Мишень идет на одной с ним высоте, надо только немного выправить курс, всего на два-три градуса. Вот так. Теперь спокойно: ведь это твой первый пуск! Богдан видит мишень в прицеле. Пора. Он мягко жмет на кнопку «пуск», самолет вздрагивает от резкого толчка. Богдана по инерции бросает вперед к приборному щитку: это сходит ракета. Через мгновение впереди него небо озаряет ярко-оранжевый отблеск взрыва. Цель уничтожена.

Индикаторы на КП фиксируют показания, на экранах остаются только две мерцающие точки — истребители, возвращающиеся на аэродром.

Вечером Салеев свежевыбрит, подтянут и весел. И эта веселость сквозит в его словах, жестах, прищуре глаз.

— Все, ребята. Завтра утром — домой... Предупреждаю — лететь в полном радиомолчании, это касается всех, не исключая именинников. — Салеев смотрит на Богдана Сподарко. — А то знаю вас... И никаких кульбитов, без пижонства. Все жены предупреждены. Обещаю день отдыха, потом обычная работа. И еще... Сегодня все было в порядке. Спасибо!

Среднеазиатский военный округ

Ян Владин

— Сколько? — спросил Павленко.

— Порядок, бригадир. Толщина льда — до метра. — Тронулись!