Журнал «Вокруг Света» №03 за 1980 год - страница 28

Понадобилось не меньше пяти разрешений, чтобы я смог переступить порог главного храма. Его алтарь трудно описывать. Его нужно видеть собственными глазами. Сотни золотых, серебряных и каменных статуэток Будды стояли вокруг алтаря и на нем, окружая подножие «Изумрудного Будды». Тончайшей работы фигура божества из монолитного кристалла, добытого, как говорят, в Баккарате, покоилась на золотом цоколе. Над ней поднимался пятиярусный балдахин из того же металла. Перед «Изумрудным Буддой» покоился бог несколько поменьше — золотой, поражавший расплывчатой таинственностью выражения, приданного неизвестным художником лицу. В его глазницах и ладонях сверкали огромные оправленные бриллианты.

Прибежал запыхавшийся полный очкарик, бывший студент Пномпеньского университета, и объяснил:

— Фигура золотого Будды полностью отлита из чистого золота и весит семьдесят пять килограммов. На балдахин пошло двадцать килограммов золота... Взгляните под ноги...

Я взглянул. Под моими носками, поскольку охрана приказала снять ботинки перед входом и оставить сумку с фотоаппаратами, тускло отливало потемневшее серебро.

— Пол пагоды полностью покрыт серебряными пластинами. Отсюда и ее название — «Серебряная»...

Шел 1979 год, межсезонье. Природа, казалось, истомилась в ожидании муссонных дождей, которые приходят в мае. Тяжелая давящая жара накрыла город, который все еще оставался почти пустым. Только из улицы в улицу ходили редкие бригады ремонтников, занятые пока одним: завинчиванием сотен тысяч кранов в брошенных весной 1975 года квартирах. Городская электростанция начала подавать ток в отдельные часы суток, и насосы водопровода ожили. Появились люди в рабочих спецовках на текстильных фабриках, заводе прохладительных напитков и льда, в нескольких автомастерских. Заработали комиссии по инвентаризации городского хозяйства, учету жилья. Они выясняли состояние домов, промышленных предприятий и мастерских по кварталам, составляли списки немногих жильцов. У южных ворот Пномпеня, у моста через Меконг, переименованного в «Мост 7 января», где стояли лагерем тысячи людей в ожидании разрешения на въезд в столицу, шла выдача удостоверений личности. Ни у одного кхмера на день освобождения не оказалось на руках никакого документа, даже свидетельства о рождении. Люди значились у полпотовцев по именам только в нарядах на работу.

Естествен вопрос: а почему бы сразу не разрешить всем желающим вернуться в столицу? Когда я его задал председателю пномпеньского военно-административного комитета Сарину, он ответил:

— Заставьте человека, вынужденного долго оставаться в неподвижности, сразу побежать и вы погубите его. Так и наш город. Стремительно заселить его, не имея отлаженного водопровода, электричества, коммунальных служб, системы снабжения, транспорта и запасов продовольствия, не выяснив его санитарного состояния, значило бы с самого начала погубить дело возрождения. Но не нужно забывать и о том, что необходимо проверить тех, кто возвращается. Бывшие полпотовцы и люди из прошлого не должны мешать строительству новой жизни. Подготовка к массовому и постепенному переезду идет. В пригородных общинах созданы народные комитеты самоуправления, которые возглавят временно живущих там пномпеньцев, когда они переберутся в родной город. Мы не собираемся действовать очертя голову или принимать скоропалительные решения. Но и времени не теряем...

Валериан Скворцов Фото автора

Начиная с 1969 года, журнал публиковал под рубрикой «Аджимушкай. Экспедиция «Вокруг света» очерки и статьи о героической обороне Аджимушкайских каменоломен во время Великой Отечественной войны. В этом номере мы публикуем очерк писателя Василия Маковецкого, жителя города Керчи, о находках, сделанных им в одной из малоизвестных, расположенных на отшибе штолен...

Эту штольню показал мне житель Аджимушкая, задорный старик, у которого в разговоре то и дело проскакивало: «От не люблю, когда люди брешут!» Старик уверял, что вода в каменоломнях всегда была и есть; а внутри каменоломен, в этой штольне, стояло и стоит целое озеро воды. И вода, мол, там коренная, подземная. Так он говорил.