Журнал «Вокруг Света» №04 за 1972 год - страница 48

Собираясь в экспедицию, мы предполагали, что Тунку Бакар отправится с нами. Ему, племяннику султана Джохора, нетрудно было получить разрешение на пользование оружием во внутренних районах. Оно нам, естественно, было крайне необходимо. Но Бакар неожиданно попал в больницу. Теперь, чтобы получить разрешение, нам предстояло ждать несколько месяцев; причем, каков будет результат нашего запроса, никто не мог сказать заранее. Кении предложил взять пару ружей взаймы у деревенских жителей, но после табу об этом нечего было и мечтать.

Поворачивать было, однако, поздно. С ружьями или без мы должны выполнить намеченное.

Ниже порогов Эндау широка, грязна и по берегам болотиста. В тех местах, если вы не видите крокодила в воде, то знайте, он следит за вами из камышей. Выше порогов река прозрачна и крокодилов здесь меньше, так что мы могли передвигаться по воде сравнительно спокойно.

Чем дальше углублялись мы в джунгли, тем поразительнее становилась природа. Лес скрывал землю под тройным пологом — самые высокие деревья и самые длинные лианы уходили ввысь на десятки футов. Невидимые птицы распевали на недосягаемых для глаз ветвях, а игривые обезьяны скатывались вниз по веткам, как по гигантской лестнице. Джунгли были первобытно чисты и загадочны. Невольно мы старались не нарушить эту тишину и даже не ступать по влажному песку — достаточно следа, чтобы испортить нетронутый мир.

И все же к песчаным отмелям мы подходили каждый раз, как только они встречались: ведь мы пришли за следами, а они могли сохраниться скорее всего здесь. Кончалась отмель, и мы снова лезли в воду — плыть или даже идти, погрузившись по плечи в воду, все было лучше, чем прорываться сквозь таинственно-мрачные джунгли. Едва, ты только вступаешь в сумрак джунглей, как тут же на тебя дождем сыплются какие-то пиявки. Если не сделать привала и не прижечь их хотя бы сигаретой, то будь уверен, у тебя появится вполне убедительный повод вспомнить о чертовых пиявках через несколько дней — проклятые ранки начинают гноиться. Так что река во всех случаях лучше.

А берега были истоптаны как тротуары: олени, кабаны, черепахи, вараны, слоны, тигры, леопарды, носороги — кто только не оставил своего следа! Тигриные следы встречались чаще всего; самые крупные из них были с мужскую ладонь.

...Уже темнело, когда мы наткнулись на широкую песчаную отмель. Прежде чем разбить лагерь, мы с Куртом отправились на разведку. Опять следы: свежие слоновьи и тигриные. Курт шел впереди. Неожиданно он поднял руку, приказывая мне остановиться. Сам он стоял неподвижно, не отрывая взгляд от земли. Там, на слежавшемся, влажном песке, явственно отпечатались следы человека, но не обычные, а огромные — сантиметров сорок в длину и двадцать в ширину. Человек вышел из джунглей и вошел в воду.

Мы позвали остальных. Буджонг, едва взглянув на след, сказал: «Оранг Далам» — и вернулся назад к лодке. Он сказал это спокойно, однако с той самой минуты и Буджонг и Ачин стали настаивать, чтобы мы разбили лагерь на противоположном, более узком берегу. «На этом слишком жарко», — утверждали они. Мы так и сделали, но не раньше, чем Курт сфотографировал следы.

Вечер прошел в напряженной обстановке: похоже, это место реки пользовалось у обитателей джунглей особой любовью — слоны, тигры и вот теперь какие-то непонятные человеческие следы. Что за, следы, в самом деле? Ачин отказался об этом говорить. Мало того, когда нам удалось разговорить Буджонга, Ачин поспешно ретировался в дальний конец лагеря, уселся там в темноте и закрыл голову руками.

Год назад Буджонг охотился с вождем племени. Тогда-то они и встретились со следами человека зверя, Оранг Далама. Самого существа ни один из охотников не заметил, зато раньше его видели другие жители деревни — например, отец вождя. Самое удивительное в рассказе Буджонга было, однако, то, что его описание «большенога» совпало с теми описаниями, которые мы с Куртом раскопали в библиотеке.

Рост человека-зверя колебался от метра восьмидесяти до трех метров. Все очевидцы были согласны в том, что существо волосато, хотя и не мохнато. У мужских особей волосами были покрыты голова, грудь, руки и ноги. Глаза — красные или, по крайней мере, налитые кровью. Все соглашались также с тем, что от существа исходил сильный «обезьяний» запах.