Журнал «Вокруг Света» №04 за 1992 год - страница 2
Хоть наша попытка прорваться к невесте провалилась, кое-что интересное мы в тот день все-таки увидели. Не успели мы усесться на ковры, как в дом вбежал молодой человек, говоря что-то по-белуджски — так быстро, что мы ничего не могли разобрать. Все вышли вслед за ним на улицу. У порога стояла группа мужчин, один держал в вытянутой руке огромную змею с размозженной выстрелом головой. Таких змей жители белуджских поселков время от времени отлавливают в своих домах.
Гость — дороже отца
Желание посетить белуджские поселения в Туркмении окончательно сформировалось у меня, когда в Петербурге появился Лутц Жехак — сотрудник Берлинского университета, приехавший на стажировку. Нашему творческому союзу с Лутцем способствовали его страстное увлечение этнографией малых народов, непреодолимое влечение к путешествиям, а также прекрасные человеческие качества.
Прочитав и изучив всю имеющуюся литературу о белуджах Туркмении, чтобы быть точным — одну книгу и одну статью, мы занялись подготовкой к предстоящему путешествию. Программа наших работ была разносторонней. Можно сказать, что нас интересовало все: язык, семейный уклад, родоплеменная структура, ведение домашнего хозяйства, обычаи и обряды. Но больше всего мы хотели увидеть белуджскую свадьбу с ее складывавшейся веками обрядностью.
Мне, как лингвисту, интересно было сравнить белуджские и туркменские названия населенных пунктов Марыйской области, где проживают белуджи. Приобретя в магазине карту, я решил уделить некоторое время изучению топонимики края. Но, увы, моей филологической любознательности суждено было остаться неудовлетворенной: даже беглого взгляда на карту Марыйской области хватило для того, чтобы найти на ней не меньше пяти топонимов «Коммунизм», три колхоза «имени Калинина» и, по крайней мере, пять населенных пунктов с названием «Москва».
Так как топонимика края не могла оказать нам существенной помощи при выборе опорного пункта, откуда мы могли бы начать путешествие, решили остановиться на колхозе «имени Куйбышева» Туркменкалинского района — по крайней мере, колхоз с таким названием был в районе всего один!
Но наши мечты могли бы не сбыться, если бы мы не встретились с участниками Проекта гуманитарных экспедиций «Сафир» (Об экспедициях Проекта журнал писал в № 10/89 и № 10/91.), которые согласились финансировать нашу поездку.
...Полуденное солнце нещадно жгло туркменскую землю. На станции Байрам-Али к услугам утомленных дорогой пассажиров оказалось изрядное количество легковых автомобилей, владельцы которых за скромную мзду согласны были доставить нас хоть к самому шайтану. Шайтана мы решили навестить в другой раз. Нас ждали в колхозе имени Куйбышева в доме главы белуджского племени родени Ханмамеда Аллададова, которого о нашем приезде известили заранее.
Улицы поселка в это послеполуденное время были пустынны, если не считать ишаков и нас с Лутцем. Зато первый же встреченный человек оказался сыном Ханмамеда.
— А я вас сразу узнал, — с уверенностью в голосе сказал Лутц, — я вас видел на фотографии в книге.
Карим Аллададов покачал седеющей головой, и лицо его расплылось в добродушной улыбке.
В недоумении, о какой это фотографии идет речь, я уже было собрался задать вопрос, но вдруг вспомнил очаровательного голопузого малыша лет пяти на руках молодого Ханмамеда-аги. Этот снимок, помещенный в книге о белуджах Туркмении, был сделан около тридцати лет назад..."
Почти месяц мы провели под гостеприимным кровом Ханмамеда-аги. Лишь переступив порог белуджского дома, я и Лутц оказались под защитой не только хозяина, но и всего его племени. Куда бы мы ни отправились, например, в гости в другой белуджский дом, нас непременно сопровождал сам Ханмамед-ага или Карим.
Снова и снова я убеждался в том, что обычаи гостеприимства белуджей скотоводов-кочевников на протяжении веков вырабатывались традиционным укладом их жизни. Постоянные переходы на большие расстояния, отсутствие воды, палящий зной и сухой обжигающий ветер — в этих суровых условиях погибает тот, кто незнаком с законами пустыни. Для кочевника законы гостеприимства — главнейшее условие его выживания, его существования. Перед стихией, где таится столько опасностей, все люди равны. Самый бедный кочевник отдаст гостю последнее, но не позволит ему уйти голодным.