Журнал «Вокруг Света» №05 за 1974 год - страница 22

«Сегодня в моем доме светло,— пел Тофик, — потому что пришли гости, а каждый гость — это светильник, без которого в доме темно и грустно...» Амест все убыстряла и убыстряла темп, и вдруг я понял, что это импровизация — быть может, даже не в словах и мелодии, но в каком-то приобщении давно известного к сегодняшнему дню, ко мне, доктору Рашиду, ко всем сидящим за щедрым столом щедрого дома. «Пусть этот огонь освещает дорогу, что прижалась к горам, чтобы не сорваться в пропасть и дотянуться до моего дома!.. Пусть каждый вечер в моем доме будет так же светло, потому что, глядя на огонь, который принесли с собой гости, моя мать забывает о своих годах!.. И я вижу ее такой, какой увидел мой отец, когда впервые посадил на своего скакуна...»

И Амест приняла вызов сына. Она встала, отбросив стул, взмахнула обнажившимися до локтей руками — в свете свечей, стоявших на столе, они казались отлитыми из старинного серебра — и поплыла к сыну. Их дыхание было легким, а каждое движение рождалось с такой естественностью, что его артистичность сразу даже не осознавалась. Это был разговор Рыцаря с Дамой. Это были нежность и мужество, любовь и почтительность.

И мы с добрым доктором Рашидом, старым другом этой семьи, подняли бокалы за женщин, к которым нельзя не вернуться, пока ты жив. За те огни, без которых грустно в доме. За то, чтобы в наших домах было так же светло, как сейчас в доме Амест... Удивительно много иногда вмещается в глотке вина.

А потом, когда мне, впервые пришедшему сюда, предоставили право поднять последний тост, я сказал:

— Пусть в галерее великих шушинцев один постамент всегда будет пустой — для того великого, кто сейчас еще об этом не знает!

И для того, кто родится завтра.

...Все это и многое другое, что не смог я вложить в слова, припомнилось мне, когда получил телеграмму: «Сегодня в Шуше родился Вагиф». Потом я узнал, что Тофик назвал сына Бабиром — в честь своего отца.

В. Левин, наш спец. корр.

Эта старинная обсерватория была воздвигнута в конце XVIII века, когда профессор Ян Снядецкий, который стал первым официально излагать теорию Коперника в Кракове, долгое время находился за границей. «Да что вы мне построили, бальный зал?!» — рассердился профессор по возвращении в Краков, увидев огромный зал на третьем этаже.

Сейчас в «бальном зале» стоит множество астрономических инструментов. В дверном проеме поражает метровая толща стены. Мы следуем за доцентом Казимежем Кордылевским — человеком, который, пристально вглядываясь в небо, в юбилейном Коперниковском году нашел нечто новое в традиционной, открытой великим уроженцем Торуни системе планет.

— Все всматривались в дальние дали, один я вел поиск неподалеку от Земли...

— С помощью телескопа?

— Нет, почти так же, как Коперник. У него ведь не было телескопа! И я тоже совершил свое открытие невооруженным глазом.

Доцент Кордылевский уже почти полвека работает здесь, в Краковокой астрономической обсерватории. Здесь он женился на астрономе; здесь родились два его сына, тоже ставшие астрономами. Вдобавок появилась невестка-астроном. Другой такой астрономической семьи нигде, пожалуй, не сыщешь. Если где-либо и когда-либо Коперник оказал влияние на частную жизнь, то случилось это именно здесь, в старинной астрономической обсерватории Ягеллонского университета.

Недавно, к юбилею университета, была построена большая современная! обсерватория под Краковом. Можно бы предположить, что доцент Кордылевский хоть в какой-то степени жаждет воспользоваться ее радиотелескопами. Ничего подобного! Доцент говорит:

— Глаз — вот главное. Глаз — великолепный инструмент, на котором зиждется вся астрономия. «Только там, где глаз бессилен, мы обращаемся к прибору», — утверждал мой учитель, профессор Тадеуш Банахевич. И с него, собственно, начинается история двух дополнительных лун Земли.

«Что-то там виднеется...»

Профессор Т. Банахевич, автор теории матриц краковианов — новой отрасли прикладной математики,— сказал как-то своему молодому ассистенту Казимежу Кордылевскому, указав на прибор, стоявший в углу «бального зала»: «У нас тут есть старый инструмент для фотографирования. Подумайте, как его использовать».