Журнал «Вокруг Света» №05 за 1974 год - страница 43

— Нельзя же подозревать всех.

— Подозревай по «Правилам»...

Вьет наизусть знал эти «Правила разоблачения агента АБ», с которыми знакомили всех подпольщиков:

«Он любопытен, часто выспрашивает одного человека про другого, тайком вскрывает письма. Он не жалеет денег на одежду, на угощение и вообще всегда бывает при деньгах. Он время от времени исчезает в неизвестном направлении. Он встречается с подозрительными людьми, распространяет ложные слухи, стараясь преувеличить силы империалистов и посеять страх среди революционеров. Рассказывает клеветнические истории, пытаясь очернить хороших товарищей и подорвать к ним доверие. Часто берется за рискованные задания, стремясь завоевать доверие, бывает, выполняет то, что другие никак не смогли бы сделать».

Несколько свечек в углу у алтаря уже догорели, и только тонкие струйки дыма вились над ними, распространяя по комнате сладковатый аромат. С улицы донесся протяжный крик водоноса: «Ны-ы-ок!»

— Ань-Вьет-а, — перешла наконец к главному Лиен, — скоро Первомай, и без газеты в такой день нельзя.

— Что я должен сделать?

— Ты хорошо знаешь пригород Зядинь?

— Конечно, я ходил туда в школу.

— Надо будет распространить в Зядине специальные номера «Тхань ниен» и «Ко во сан». Тебе помогут Чунг, Зыонг и Хай.

До праздника 1 Мая оставались считанные дни, и Вьет был в отчаянии. Он ясно представлял себе весь Зядинь с грохотом его железнодорожных мастерских и тишиной католических храмов, с пыльными улочками, где жили ремесленники, и начинавшимися тут же, за их лачугами, полями с изумрудной зеленью рисовых всходов. Зядинь, который он исходил вдоль и поперек, стал сейчас для него таким же недосягаемым, как угодья мифического Куоя (Согласно вьетнамской легенде, если присмотреться к темным пятнам на лунном диске, можно увидеть фигуру человека, сидящего под деревом. Это крестьянский мальчик Куой. который после долгих приключений вознесся на Луну и зажил там счастливой жизнью в Лунном дворце.) на Луне! Полиция, конечно же, не сомневалась в том, что подпольщики готовятся к Первомаю, и приняла свои меры. Повсюду были расставлены полицейские посты, по улицам шныряли шпики. Полицейские обыскивали прохожих, останавливали велосипедистов, заглядывали в корзины, которые женщины несли на рынок. «Конечно, — рассуждал Вьет, — пронести газеты можно. Заложить их, скажем, в руль велосипеда. Или попросить Хай, пусть она спрячет листки в свою шляпу нон. Или упрятать их в дудочку кэй дан. Потом Чунг на ней еще и сыграет. А дальше что? Раздать-то газеты все равно не удастся. Ведь там, где много людей — и у кинотеатра «Рекс», и у парикмахерской, и у мастерских, — обязательно торчат шпики. Не успеешь достать пачку, сразу схватят».

Случайно Вьет вспомнил, что у Зыонга, который жил на другом конце пригорода, есть голубятня. Идея возникла сама собой: голуби — вот кто поможет распространить газеты.

Днем Вьет, Зыонг и Хай отнесли через весь Зядинь от дома Зыонга в бамбуковую рощу голубей и там выпустили их. Птицы взмыли в синеву неба и, сделав круг, дружной стайкой полетели к родной голубятне. Ребята попробовали запускать птиц и из других мест — с мусорной свалки, со склада какой-то французской компании, где лежали горы кокосовых орехов. Птицы неизменно легко находили дорогу домой.

Наконец пришла и ночь на 1 Мая. Еще засветло все собрались в бамбуковой роще, прихватив с собой по клетке с голубями. А когда стало темнеть, ребята принялись за необычное для голубятников дело: привязывали к ножке каждого голубя на коротеньком шнурочке свернутые трубочкой листочки газет. Чуть выше над ними примотали обычные тэтовские (Тэт — вьетнамский Новый год (по лунному календарю).) хлопушки с бечевкой на конце. Кажется, должно получиться. Ведь рассчитали и проверили вроде все: и чтобы бечевка была нужной длины, и чтобы пачка была не слишком тяжелой, и чтобы огонь не обжег птицу. Пора! Вместе с голубями ребята разошлись по своим местам.

Когда луна, запутавшаяся было в ветвях раскидистого баньяна на краю рощи, высветила улочки заснувшего пригорода, над Зядинем взвились стайки голубей. За каждым в темном небе, словно огоньки сигарет, мерцали крошечные искры. Раздуваемые потоками воздуха, они быстро ползли по подожженным бечевкам к хлопушкам. Раздался приглушенный высотой хлопок, за ним второй, третий... десятый... И сверху, подобно лепесткам больших цветов, кружась, стало медленно спускаться множество тонких бумажных листочков. Они падали на черепичные крыши, на рисовые поля, на стоявшие во дворах тележки кули, застревали в ветвях деревьев, неслышно ложились в мягкую уличную пыль.