Журнал «Вокруг Света» №05 за 1977 год - страница 12
«Экипаж» Хижины церемонно продвигался по залу, и в помещении сразу воцарился юмор. Любое слово невозмутимых официантов-музыкантов-актеров сопровождалось взрывом хохота. И тут же песни, которые пели все. И завязывались хороводы — тоже для всех...
Публика вливалась в действо самым естественным образом, словно была готова к нему за неделю, хотя многие пришли сюда в первый раз. Так, наверное, бывает всегда, когда нарождается новая народная традиция.
Нет, вряд ли можно назвать хижину «рестораном». Это, в первую очередь, народный балаганный театр, где зрители-участники могут еще и вкусно поесть...
А когда гости начали расходиться, к нашему столику подсел усталый аккордеонист Вальдамар Экман — получасом раньше, отложив инструмент, он разносил по столам жареную оленину.
— Я уже «старик», тридцать восемь лет как-никак, с молодыми тягаться трудно: они и сноровистее, и играют сразу на нескольких инструментах. Как я попал сюда? Да ведь я же строил это здание! Был строительным рабочим, участвовал, помимо прочего, в художественной самодеятельности, а как Хижину возвели — так здесь и остался: понравилось. И не я один строил — весь «экипаж» принимал участие, каждое бревнышко укладывали собственными руками. А потом ходили по деревням — выпрашивали утварь: ведь такую нигде не купишь. Теперь у нас вся обстановка своя, местная. И олени, кабаны тоже из здешних лесов. Получили от охотоведов разрешение на отлов и пользуемся им в разумных пределах. Леса-то богатые, надо только завести с ними добрые отношения, и тогда сама природа становится на нашу сторону. Словом, думается мне, что порядок, сложившийся у нас, самый разумный. Конечно, мы подчиняем гостей своему вкусу, своей атмосфере, своим шуткам, наконец, но, по-моему, делаем это так ненавязчиво, что никто вроде бы и не в обиде.
Я огляделся. Судя по улыбающимся лицам, в обиде никто действительно не был.
Чугунные грифоны тоже улыбались и, может быть, даже пели, только этого никто не слышал...
«Охраняется законом...»
Так уж получилось, что сначала я отведал хайдезуппе, а потом увидел самое «хайде» — пустошь. Это было по дороге из Ростока на остров Рюген. Хорст Шёвфельд обернулся ко мне, махнул рукой куда-то в сторону и объявил:
— То, что ты хотел увидеть, — хайде.
Самое удивительное, что пустошь походила на что угодно, только не на пустошь. Слева вдоль дороги тянулись густые леса и простирались они, кажется, на несколько километров — вплоть до самого Балтийского моря.
— Здесь раньше были луга!, — пояснил Хорст. — Теперь же их заменили. Как заменили? Вручную! Почти все побережье у нас объявлено заповедной зоной, и береговая линия укрепляется с каждым годом. На пляжи накачали песок со дна моря, чтобы повысить уровень берегов. А вдоль пляжей посадили леса — ни много ни мало около четырех миллионов деревьев. Леса теперь «держат» ветер, очищают воздух и мало-помалу меняют климат на всей северной части Макленбургской равнины. Разумеется, вырубать их запрещено. Триста гектаров лесозащитных полос — это кое-что значит, верно?
Позднее я узнал и другие цифры. В ГДР сейчас существует более 650 заповедников — общей площадью более 80 тысяч гектаров. Сюда входят леса, водоемы, торфяные болота, ботанические, зоологические, геологические и прочие заповедные зоны, где весь животный и растительный мир находится под охраной закона.
Одна из острейших проблем республики — водный баланс. На каждого жителя в среднем приходится менее 1000 кубометров воды в год, и степень использования ее в два-три раза выше, чем в соседних странах. В засушливые периоды воды некоторых рек — например, Заале и Плейсе — промышленность «прогоняет» до пяти раз в едином замкнутом цикле. Одновременно растут искусственные водохранилища: за последние двадцать лет их построено около семидесяти — общим объемом более 500 миллионов кубометров.
Ученые разработали свыше двадцати крупных проектов, предусматривающих очистку воды и воздуха, устранение отходов производства, особенно в местах концентрации промышленных предприятии. Будет проведена и рекультивация отвалов пустой породы: тогда землю можно будет снова использовать в лесном и сельском хозяйстве.