Журнал «Вокруг Света» №05 за 1977 год - страница 18

Судя по всему, Оккорсио был близок к тому, чтобы докопаться до имен хозяев секретных счетов, а может быть, и до тех, кто переводил из Италии деньги на эти счета. Он шел все дальше, вторгаясь в ту область, куда до него не рисковал проникнуть никто. Он стал слишком опасен.

Фамилии некоторых «хозяев жира», активно поддерживающих ИСД — НПС, а вместе с ними и «дикие» организации, сейчас стали достоянием гласности. Это «король цемента» банкир Пезенти, нефтяной воротила Монти, неаполитанский судовладелец Лауро, банкир Синдона. Есть наверняка и другие. И в очень высоких, не только деловых сферах.

Однако это лишь часть правды. Стоит повнимательнее приглядеться к участникам убийства и проследить их связи, как обнаруживается, что в подготовке «казни» прокурора принимали участие и ИСД — НПС, и сторонники «черного князя» Боргезе, трижды готовившего антиреспубликанский переворот, и лица, связанные через итальянскую военную разведку СИД с ЦРУ и НАТО, и эмигрантские неофашистские организации «черного интернационала». Как видно, Оккорсио действительно нащупал многие нити разветвленного фашистского заговора, о существовании которого вот уже много лет с тревогой говорят в Италии.

Лицом к лицу

— Ах, оставьте эти разговоры о заговоре! — отмахнулся очень уважаемый в Италии либеральный парламентарии, на вилле которого под Римом мы обсуждали попытку неофашистов взорвать пассажирский экспресс. — Республиканский строй в Италии достаточно прочен, чтобы его могли опрокинуть отдельные вылазки разрозненных групп...

Парламентская фракция ИСД — НПС сейчас действительно немногочисленна. Но как подсчитать численность вооруженных «диких» групп, поддерживающих ее? А если к этому прибавить то, что не только в полиции и военной разведке, но и в регулярных воинских частях многие офицеры и генералы открыто придерживаются неофашистских взглядов? И наконец, то, что нынешнего «дучетто» — «маленького дуче» — Альмиранте поддерживают могущественные промышленные и финансовые воротилы?

— Полноте! — снова махнул рукой старый либерал. — Хотя составленная вами картина действительно тревожна, мне кажется, вы все же преувеличиваете опасность. Современные неофашисты совсем не те, что при старом дуче. Вы присмотритесь к ним поближе...

Я присматривался. Видел многих неофашистов и самого Альмиранте совсем близко, глаза в глаза. На предвыборном митинге ИСД — НПС на римской площади Навонны я прямо спросил его: «Почему, сказав в свое время, что слово «фашист» написано у вас на лбу, вы теперь так возмущаетесь, когда кто-то называет вас фашистом? Вы клянетесь, что ваша партия не убивает и не имеет ничего общего с «дикими» неофашистскими организациями, а их члены то и дело доказывают обратное».

Сгрудившиеся вокруг журналисты со всех сторон жадно протянули свои микрофоны. Альмиранте молчал, вертел пуговицу своего пиджака, оторвал ее, спрятал в карман.

— Я устал, — выдавил он наконец тихо.

Голос был странно непохож на тот, который только что гремел в микрофон с трибуны. — Сразу на эти вопросы не ответишь. Приходите на улицу Четырех фонтанов. Там мы вам все и объясним...

На римской улице Четырех фонтанов есть перекресток, все четыре угла которого украшены скульптурными группами с давно не действующими фонтанчиками. Метрах в пятидесяти от перекрестка — шестиэтажный дом № 22, типично римский — обшарпанный, старый, с темным подъездом, крутой неосвещенной лестницей и ветхим скрипучим лифтом. Внешне обычный жилой дом. Выходишь из лифта и попадаешь в длинный узкий коридор с давно не крашенными стенами и множеством стеклянных дверей.

В маленькой приемной перед кабинетом национального секретаря ИСД — НПС меня встретил человек, удивительно похожий на самого Альмиранте. Только с тонкими усиками жгуче-черного цвета. Даже костюм на нем точно такой же, как у «дучетто».

Я видел его впервые. Зато он сразу узнал меня — видел на площади Навонны и даже запомнил мои вопросы.

— Кого представляете? — с любезной улыбкой осведомился он, готовясь доложить. Услышав ответ, даже присел от удивления. Попросил визитную карточку. Прочитал, затем еще раз. Вскинул изумленные глаза.