Журнал «Вокруг Света» №05 за 1985 год - страница 19

Двоих автоматчиков и сапера обнаружили недалеко от траншеи, они сдерживали напор со стороны правого фланга. Исраелян взял у Скороходова пулемет, велев принять раненого. Бойцы, подобрав трофеи и раненых, под свист пуль и разрывы снарядов уползли в сторону своей обороны. Оттуда уже летели один за другим снаряды. Артиллеристы полка по сигналу красной ракеты начали прикрывать уходящих разведчиков...

Наутро в полку подвели итоги. К двум разведанным раньше артиллерийским батареям прибавилась третья. Обнаружены были еще два пулеметных гнезда, дот и три минометных гнезда. Исраелян доложил об инженерных сооружениях врага. Командир полка объявил всем благодарность. Получив ценные сведения, полк готовился к наступлению.

Спустя десять дней, 17 ноября 1943 года, в полк поступил приказ командира 182-й стрелковой дивизии. Командир дивизии за смелые действия, оперативность и находчивость наградил командира отделения Исраеляна Георгия Аванесовича только что учрежденным орденом Славы III степени.

Многие участники того ночного рейда были отмечены боевыми наградами. Георгий стал первым награжденным орденом Славы не только в дивизии, но и во всей армии, в стране. Тогда же ему было присвоено очередное солдатское звание — старшина. Исраеляна повысили в должности. Он стал командиром саперного взвода.

Ордена Славы II степени Георгий Аванесович был удостоен в Прибалтике, а I — в Пруссии. К концу войны Исраелян стал полным кавалером ордена Славы.

Первыми полными кавалерами, а значит, и первыми награжденными орденом Славы I степени стали сапер ефрейтор Питенин М. Т. и разведчик старший сержант Шевченко К. К. Указ Президиума Верховного Совета СССР об этом награждении вышел 22 июля 1944 года.

За время Великой Отечественной войны полными кавалерами ордена Славы стали 2562 воина. Полный кавалер ордена Славы по своему положению и правам приравнен к Герою Советского Союза.

Григорий Резниченко

Может быть, не так часто, как хотелось бы, видимся мы со старыми друзьями. Но перед 9 Мая обязательно встречаемся на ленинградской квартире Савеловых за прочным столом, сработанным еще отцом Петра. На белой скатерти желтеют выцветшие фото. На одном — курносый мальчишка в пилотке с медалью на груди опирается на автомат. Это Петька Савелов, сын полка, разведчик, не раз бравший «языков», отлично владевший автоматом и так же отлично игравший на трубе в полковом оркестре.

Пять братьев Савеловых сражались с врагом на разных фронтах Отечественной — двое сложили головы, защищая родную землю, не вернулись домой. Нет за столом в канун 40-летия Победы и наших отцов — доконали их старые раны. Многих уже нет...

Внук Петра (давно уже Петра Павловича, главного инженера одного из предприятий Ленинграда, где начинал рабочим) сидит на коленях у Александра, брата Петра. Мальчик звенит наградами на груди Александра Павловича — ими как раз очень удобно поиграть, потому что Александр низко склонился над столом, рассматривая привезенные мной слайды и альбомы из Чехословакии. Задержался его взгляд на одном из тихих пейзажей Северной Чехии, где по долинке в кустах пробивалась неширокая река.

За такую же речку уцепились тогда гитлеровцы, окопались, не пропускали вперед наши танки, и сами стали огрызаться танковыми контратаками. Больше всего запомнился этот бой на чешской земле Александру, может быть, еще потому, что именно на долю его расчета выпала задача повернуть фашистские танки.

Как кадры хорошо запомнившегося фильма, видит он своих друзей-однополчан в болотной жиже, ободренными в кровь о металл руками. Проваливаясь в рытвины, мокрые, красные от натуги, протащили они на себе пушку через болото и установили ее за низкорослыми кустиками, чтобы ударить во фланг вражеским танкам.

До сих пор он слышит охрипший от холода и команд голос наводчика: «Хорошее место! Давайте устанавливать...» Слышит тяжелое дыхание бойцов, громкие шлепки тяжелых капель с мокрого орудийного щита, слышит — мороз по коже — лязганье гусениц танков.

До сих пор Александр помнит чей-то тонкий голос: «Надо залепить с первого раза...» Конечно, сразу надо попасть, иначе танк сомнет расчет. И Александр шагнул к пушке, когда увидел в просвет меж ветками, как, грузно покачиваясь, танк с крестом уверенно прет вперед... После первого же выстрела танк крутанулся на одной гусенице, перегородив дорогу остальным. Дальше уже было легче.