Журнал «Вокруг Света» №06 за 1977 год - страница 48

По крайней мере, так потом писала о процессе «Ордена Крокодилов» местная пресса...

Геннадий Босов

Шатры у дороги

Автомобиль мчится вдогонку миражам. Они похожи на сверкающие пятна воды, которые то появляются далеко впереди, то, неожиданно исчезая, маячат там, где мягкий асфальт обрезан горизонтом. Нещадно палит солнце, дурманящая дымка воздушного марева застилает далекие предгорья.

Только через эту пустыню на юге Афганистана можно добраться в Кандагар — второй по величине город страны. Когда-то здесь проходила одна из веток тысячелетнего «шелкового пути», связывавшего Европу с Индией и Китаем. Потом здесь проложили современную автомагистраль, тысячу с лишним километров асфальта.

Постепенно Гиндукуш отходит все дальше и огромными уступами переходит в обширные плоскогорья, спускающиеся в область вечных пустынь. Регистан — страна песков, Даште-марго — пустыня смерти, Даште-наумид — пустыня отчаяния — названия говорят за себя сами. Именно здесь были когда-то самые трудные участки караванной дороги: нестерпимая жара, отсутствие воды, продовольствия и фуража.

Афганские пустыни не уступят Сахаре скупостью растительности: здесь лишь полынь, солянка да верблюжья колючка. Правда, ранней весной пески оживают рубинами и золотистыми топазами тюльпанов, ирисов, нарциссов. Но сейчас осень, и лишь изредка серо-желтое однообразие нарушают пятна густо сбившихся в пучки сиреневых цветов колючки.

...Верблюды появились неожиданно, как возникает смерч. Они безразлично жевали сухую колючку невдалеке от пропыленных черных шатров.

Кочевники... Кажется, они специально выбрали место для бивака на самом солнцепеке. Босоногие взъерошенные дети, раскрыв рты, немигающими глазами провожают машину. В смоляных глазах неподдельное удивление: зачем торопиться куда-то в такую жару. В этот час надо отдыхать, ожидая вечера.

Между шатрами движется что-то разноцветное: овцы. Шерсть их выкрашена в различные цвета. Больше всего в красный и черный. (Кочевники считают, что эти цвета обладают магической силой и оберегают скот от падежа.

Кочевников-кучи можно встретить в Афганистане повсюду: в пустынной степи и на каменистых горных дорогах, в городах и кишлаках. Каждую весну они разбивают свои биваки и в Кабуле, недалеко от самого центра города, вдоль дороги, что ведет к международному аэропорту. Их длинные караваны, двигаясь весной от окраинных районов в глубь страны, устремляются к предгорьям Гиндукуша на богатые травами пастбища. Осенью они возвращаются назад, переходя на территорию соседних Пакистана и Ирана.

Но все-таки больше всего кучи здесь, на юге, где кочуют самые многочисленные из них — племена дуррани и гильзаи.

«...На границах Персидских и Индейских был народ военный, кочующий в кибитках наподобие татар, в делах бранных всегда упражнявшийся, к терпению голода и жажды и к понесению жара приобвыкший... почти в непрестанных набегах жизнь свою препровождавший и вообще наблюдавший у себя весьма великую строгость», — писалось о них в изданном в России в 1790 году трактате «Персидский Александр, или Страшный Надир, Потрясший Самое Богатейшее в Свете Индейское Царство и Нанесший Трепет на Весь Восток».

Вольнолюбивые и независимые кочевники, особенно гильзаи, вписали в историю страны немало героических страниц. В начале XVIII века под предводительством национального героя Мир Вайса они объявили себя независимыми от персидского владычества, а его сын Махмуд в 1722 году захватил даже персидский трон. И хотя персидскому шаху Надиру Афшару удалось впоследствии сокрушить гильзаев, однако у себя на родине, от Кандагара до Газни, они продолжали оставаться самостоятельными...

«А ты что умеешь?»

В Мукуре — небольшом уездном городке — пришлось сделать остановку, чтобы заправить машину и дать отдохнуть двигателю. Жара. Сушь. Пустуют миниатюрные поля табака; у дороги глубокие колодцы с лебедкой и резиновыми — из куска камеры — ведрами; глинобитные дувалы и куполообразные крыши жилищ. В ожидании попутного транспорта на обочине дороги расположились крестьяне с домашним скарбом и двое полицейских. Пустует простецкая чайхана: два-три грубо сколоченных деревянных стола под залатанным навесом, большой прокопченный самовар, длинные табуретки с рядами фарфоровых, видавших виды чайников.