Журнал «Вокруг Света» №07 за 1977 год - страница 10

Рубен рассказывал обстоятельно, стараясь не упустить важных деталей. Его райкому подчинены комсомольцы трех окраинных городских районов: Морона, Мерло и Марьяно-Морено. Это часть промышленного пояса Буэнос-Айреса. Население — 600 тысяч человек. Заводов много, капиталы в основном американские и стран «Общего рынка». Вокруг каждого крупного предприятия — десятки маленьких, на которых изготавливается все необходимое: от запасных частей до деревянных упаковочных щитов. Большинство рабочих — молодежь до 25 лет. Мы проходим ворота с большой вывеской «Оливетти». Здесь Рубен когда-то работал. Завод современный: хозяева отменно вежливы, есть даже бесплатный врач-психиатр, проводятся литературные конкурсы. В сочинениях рабочие порой критикуют тяжелые условия труда, но администрация не вмешивается: конкурс есть конкурс. Зато и конвейер тоже «наисовременнейший». Каждый рабочий за девятичасовую смену должен выдать 2200 деталей — четыре штуки в минуту. Из-за этого и держат психиатра — 90 процентов рабочих страдает неврозами.

— Последний литературный конкурс выиграл один парнишка, — говорит Рубен. — Сейчас он уже «списанный» человек. От перегрузки попал в больницу с острым психическим расстройством. Редко кто выдерживает здесь больше двух лет.

Еще одна вывеска фабрики. Здесь Рубен трудился в 1969-м.

— Партийная организация была сильная, и на выборах в руководство профсоюзом прошли сразу двое коммунистов и двое перонистов. А секретарей и должно быть четверо. Впрочем, работали дружно. После восстания в Кордове на заводе тоже объявили забастовку солидарности. Бастовали всего один день, а в ответ хозяева уволили сорок человек. Тогда забастовали во второй раз. Держались месяц. Обратились за помощью в ВКТ (Всеобщая конфедерация труда — профсоюзный центр, которым руководят правые перонисты.) , там не поддержали, и забастовка провалилась. Хозяева, воспользовавшись, уволили теперь уже 80 человек, из них 5 коммунистов. Нескольких руководителей, в том числе и меня, арестовали.

А на этом перекрестке начинала движение молодежная колонна в прошлом году. Бронетранспортеры вышли вон оттуда...

Тогда, 28 июня 1972 года, исполнялось шесть лет со дня военного переворота в Аргентине. Демократические силы решили «отметить» годовщину по-своему — провести демонстрацию протеста против диктатуры. В Мороне молодые перонисты и комсомольцы договорились выступить совместно.

Наша колонна двинулась вечером в 19 часов 15 минут. Впереди шли перонисты, над ними белый флаг с золотым солнцем. Комсомольцы шли под красным знаменем, несли плакаты: «Долой диктатуру!», «Свободу политическим заключенным!», «Долой империализм!» Мимо здания университета прошли спокойно. По опыту знали: полиции нужно время, чтобы подтянуть силы. В демонстрации участвовало больше тысячи человек.

На третьем этаже университета студенты вывесили огромный транспарант: «Соединим руки для Аргентинасо!» Почему «Аргентинасо»? Удар по диктатуре в Кордове народ назвал, как вы знаете, «Кордобасо», в Мендосе — «Мендосасо». Власти ничего не боялись так, как восстания по всей стране — «Аргентинасо»...

Мимо университета демонстранты прошли к железнодорожной станции. По дороге колонна росла, к ней присоединялись рабочие, студенты. На станции собралось уже около двух с половиной тысяч человек.

У платформы колонну встретили представители правого профсоюзного центра. Стали уговаривать перонистов свернуть с маршрута, хотели расколоть демонстрацию. Ряды смешались. Все смотрели на руководителей колонны.

Тогда Рубен обнял шагавшего рядом перониста, оба открыли шлагбаум и повели демонстрантов дальше — так, как договорились утром. На остановке загородных автобусов, на платформе люди аплодировали. На Ривадавии встретились первые полицейские патрули. Колонна свернула к муниципалитету, а когда вновь вышли на центральную улицу — увидели цепь полицейских и за ними — бронетранспортеры.

Площадь была закрыта, ее ремонтировали. Траншеи и, самое главное, брусчатка оказались как нельзя более кстати — увесистый гладкий камень летит метров на двадцать. Быстро посовещались и решили дать полиции бой. Полетели булыжники. В ответ полиция открыла огонь. Стреляли пластиковыми пулями. Такая пуля не убивает, но удар у нее внушительный. Только в горячке на эти «мелочи» никто не обращал внимания, и лишь на следующий день многие обнаружили кровоподтеки величиной с чайное блюдце.