Журнал «Вокруг Света» №09 за 1986 год - страница 17

А времени мало: завтра «Каллисто» берет курс на Соломоновы острова.

Владимир Семенов, фотограф-натуралист

В основе этих предлагаемых читателям «Вокруг света» сказов — изустные предания наших прадедов и дедов, собранные за последние 20 лет. Последнее из них мы записали 9 Мая прошлого года в селе Толвуя. За праздничным столом его вспомнил ветеран Великой Отечественной, старый солдат Николай Петрович Дедков. В преданиях Севера Петру Первому принадлежит заметное место. Его образ в фольклоре выверен столетиями. Неустанный, неукротимый в творческом порыве русский человек, каким предстает в народной памяти Петр, становится символом значительных событий и перемен, ознаменовавших эпоху. В своих преданиях, однако, хранители народной исторической памяти не только увлеченно воспевают «первого работника», но и судят Петра за жестокость и гнет, которые он обрушил на страну в то суровое время. В Петровскую эпоху Карелия едва ли не впервые в своей истории оказалась вовлеченной в большие, государственного значения события. Отзвуки шагов Петра, прошедшего с войском через наш край с севера на юг, а затем вновь и вновь возвращающегося сюда, чтобы развернуть бурную плодотворную деятельность, слышны до сих пор. 17 августа 1702 года четыре тысячи гвардейцев под командованием Петра в сопровождении местных жителей выступают в легендарный поход по дороге, названной впоследствии «осударевой». Начался один из ярчайших эпизодов Северной войны (1700—1721). Достраивая и выравнивая дорогу шириной в три сажени, длиной в 160 верст, проложенную в дебрях по указу 8 июня 1702 года, солдаты и мужики везут лесами и болотами корабли, пушки, боеприпасы. Путь от Нюхчи до Повенца — через Пулозеро, Вожмосалму, Выг-реку, Телекину, Масельгу — преодолен за десять дней! У Повенца фрегаты спущены на воду. По Онежскому озеру, затем по Свири-реке корабли идут на Ладогу. К истоку Невы, к цели трудного похода. Осенним мглистым утром шведская твердыня на русской земле была окружена, на рейде перед Нотебургом развевались вымпелы боевых кораблей российского флота. Исход сражения был предрешен. 11 октября 1702 года разбойничье гнездо шведов было взято штурмом, России возвращен древний Орешек, основанный в 1323 году новгородцами и находившийся, по словам Петра, «в неправдивых неприятельских руках 90 лет» (в 1702 году крепость названа Шлиссельбургом, ныне — Петрокрепость). «Ногою твердой встав при море», уже в следующем, 1703 году Петр заложил Кронштадт, Петербург, Петровский завод в устье Лососинки! Там, где во время похода 1702 года бывал Петр, до сих пор живут предания о событиях того далекого времени, когда с огромной силой раскрылась созидательная мощь нашего народа, проявился присущий ему патриотизм.

Когда Петр к нам по Белому морю бежал, он Соловков не миновал. Пригляделся — на соловецких колокольнях меди понавешано! Многие пуды.

— Ведь надо, ребята, колокола-то снимать. На пушки перелить! — солдатам советует.

— Што ты, царь-государь! — монахи услыхали, заревели. Почали клобуки обземь метать, недовольные.— Ведь без колоколов нам слава умалится, не слыхать будет нас на синем море!

— А вот поглядим,— Петр россмехнулся.— Сядьте-ко на лодейку, бегите на дальний остров. Посидите там, послушайте.

Монахи, конечно, впоперек слова молвить не посмели. Только знаешь, веселышками в гребях погремывают,— серчают. Убрались за окоём. На Анзере-острове под осинами сели, слушают.

А Петр по бережку побегал для прохлаждения, да и велел звонарю в колокол ударить, а пушкарю из пушки выпалить. Ввечеру монахи из-за окоема вылезли, глядят из-под черных кукелей, бородищами покручивают.

— Ну что, слыхали, отцы святые? — Петр усы раздувает.

— Донеслось, будто кто воюет, из пушки палит...

— А боле-то ничего? То и есть! Благовеста колокольного и на Анзере не знатко, а пальбу русских пушек далеко несет. Время ратное, перельем колокола на пушки. Аж в Стекольном граде (Стекольно, Стекольный град — так поморы называли Стокгольм.) слышна будет звонкая наша слава.

Медный вершник

Осударь и ростом велик был. Его, сказывают, кони возить не могли. Проедет Петр версты три — и хоть пеш беги!