Журнал «Вокруг Света» №09 за 1986 год - страница 32

Для начала Калиостро перед довольно многочисленными зрителями загипнотизировал восьмилетнюю девочку, использовав как один из методов внушение. После «сего магического действия», который в наше время мы называем «сеансом гипноза», отец девочки и воспитательница стали расспрашивать ее подробно о том, что она чувствовала. Но та «точно уверила их, что ничего не помнит». Теперь-то научно доказано, что после пробуждения гипнотизируемый ничего не должен помнить, так как в основе гипноза (по Павлову) лежит процесс торможения в форме частичного коркового сна.

Калиостро очень гордился своим умением «магнетизировать» и, по его утверждению, в этой области был первооткрывателем, оспаривая свое первенство у венского врача Франца Месмера. Но Калиостро в отличие от Месмера никогда не связывал гипноз с влиянием планет и считал, что большую роль при этом играет внушение — зрительное, слуховое воздействие...— и, следовательно, был ближе к истине. Он довольно успешно лечил гипнозом некоторые нервные заболевания и принимал роды с применением гипноза (что делается в некоторых случаях и в наше время). Однако, если в гипнотические способности графа зрители не очень верили, то они охотно уверовали его «опыту химическому» — в то, что Калиостро умеет получать настоящее серебро и золото. В записи от 12 июня автор упоминает, что Калиостро употреблял особую воду, в которой он успешно покрывал золотом железо. Подробности отсутствуют, но несколько позже, а именно в 1800 году, Никольсон и Каллейль для этого стали использовать гальванотехнику. А Александр Вольта еще в 1769 году производил свои знаменитые опыты с лейденской банкой. Может быть, и Калиостро знал о разложении вольтовым столбом солей и осаждении металла при помощи электрического тока?

В Петербурге к Калиостро иногда обращались с вопросом, где он приобрел столь необыкновенные и обширные знания. Граф отвечал, что мудрец обязан хранить источники своих знаний в тайне. Однако Калиостро много читал, в том числе и современных ему энциклопедистов: Дидро, Д"Аламбера, Монтескье, Вольтера, Руссо. Он основательно проштудировал медицинские трактаты Ибн Сины, Теофраста Гогенгейма, прозванного Парацельсом, и мечтал быть преемником его славы. Калиостро всегда держал под рукой труды по химии Альберта фон Больштедта, известного под именем Альберта Великого; положившего вместе с Генингом Брандтом начало открытию химических элементов. Кстати, его «Малая книга об алхимии», или «Малый Альберт», не потеряла своего значения по сей день. Она была выпущена издательством «Наука» в 1980 году.

Калиостро владел латынью, итальянским, испанским, французским, немецким языками и «весьма неуверенно» английским. Замечено также, что писал он с орфографическими ошибками, а арабский язык его «был очень невнятен».

Сам Калиостро издал несколько книг, одна из которых, «Таинственные чары, Волшебная книга великих открытий», переиздавалась в России несколько раз. В ней довольно подробно описаны обряды и ритуальные приемы египетских жрецов, объясняются действия некоторых лечебных трав, а также гашиша и опиума, которые вызывают галлюцинации, исследуется явление сомнамбулизма (лунатизма)... Есть там и глава о колдунах и знахарях, об их вреде для народа (!). В книге отрицается существование каких бы то ни было духов и чертей.

Но вот 1 октября 1779 года Калиостро поместил объявление в газете о своем отъезде за границу. Как говорят, здесь не обошлось без вмешательства самой императрицы. Ей не понравилось благоволение, которое оказывал князь Потемкин Лоренце, жене гостя.

Карету графа провожала большая толпа его русских почитателей, в числе которых находились и весьма знатные особы. Калиостро заверил присутствующих, что он отправляется в путь с великой надеждой на скорое возвращение в Россию, где он рассчитывает поселиться навсегда...

Позднее в своей книге «История моих путешествий в Россию, Турцию, Италию и к Египетским пирамидам» Калиостро писал:

«Я не мог без восхищения и удивления наблюдать сию столицу обширной Российской империи. Эта вчера родившаяся империя, еще совсем недавно погруженная во мрак невежества, деспотизма и варварства, сегодня гордо вздымается над мерзлыми пространствами и под бронзовым небом, исполнена величия и блеска... своей неустанной деятельностью эта империя превратилась в одну из цветущих мирозданий, вызвавшая к жизни искусства... повсюду возвышаются красивейшие здания,— все свидетельствует о ее величии... Прошло совсем немного времени, а Санкт-Петербург уже соперничает с Лондоном и Парижем, в нем процветают науки и искусства... и европейские нравы еще не испортили столь крепко скроенного народа, который сохранил суровость нравов, свойственных этим сильным душам...»