Журнал «Вокруг Света» №10 за 1980 год - страница 36

— Порядочно! В одном только штате Сокото миллиона два, все на попечении подростков.

— Нелегкая ноша на слабых юношеских плечах, — согласился я, вспомнив Шеху и его соседа пастушка.

— Слабых? Видели бы вы, как эти подростки, отнюдь не могучего сложения, с биджими управляются.

Раз в год, перед началом сухого сезона, прежде чем откочевать в долины рек, боророджи собираются родовыми кланами на свой праздник — «гаута увасан» Все от мала до велика наряжаются в традиционные одежды. Каждая семья не скупится — готовит мясное блюдо. С утра до вечера в руге звучит музыка, не прекращаются танцы, на которых парни выбирают себе невест (у кочевников скотоводов браки разрешены только внутри одного клана). И все же главное событие — игры молодежи, называемые, как и праздник, «гаута увасан» и чем-то напоминающие родео, во время которых юноши показывают свою силу и ловкость.

«Гаута увасан» устраиваются на не большой площадке, размером с волейбольную, ничем не огороженной. На нее выводят матерого быка зебу с крутыми рогами, спутывают ему веревками передние и задние ноги. Концы веревок метрах в пяти шести от зебу крепко держат мужчины не давая ему сдвинуться с места. Затем на площадку выходит старый пастух и предлагает подросткам вступить в единоборство с быком. Смельчак, как правило, находится. Он становится перед зебу на колени в пределах досягаемости грозных рогов и начинает дразнить его щипками за ноздри. Бык, не привыкший к такому обхождению, естественно, приходит в ярость и пытается поддеть обидчика на рога. Но это не удается: пастушок, изгибай туловище во все стороны, ловко увертывается, да и мужчины начеку — не позволяют животному передвигаться. Доведя зебу до белого каления, подросток забегает сбоку, вскакивает ему на шею, хватается за рога. Разом отпускаются веревки, и тут-то начинается захватывающее дух зрелище.

Бык бросается из стороны в сторону, кружится, брыкается, яростно, мотает головой, стараясь сбросить седока. Так проходит минут десять-двадцать, и все это время пастушка, точно кузнечика на самом верху былинки, раскачиваемой сильным ветром, немилосердно трясет и швыряет.

Постепенно силы покидают биджими. Почувствовав слабость зебу, подросток, используя рога, как рычаги, начинает крутить ему шею. Видимо, в это время у зебу наступает удушье или же он теряет ориентировку. Во всяком случае, движения быка слабеют, и наконец под восторженные крики болельщиков. Он, словно обессилевший путник, нехотя опускается на землю.

Зрители расступаются, а зебу, вскочив, тяжело трусит в саванну. На площадку выводят свежего быка, и в противоборство вступает новый пастушок Ну а победителем считается тот, кто быстрее других уложит быка «на лопатки».

...Сокото поразил меня обилием деревьев Купами и в одиночку, они были всюду — на улицах, площадях, во дворах. Впрочем, как вскоре выяснилось, необычного тут ничего нет: своей северной окраиной Сокото упирается в полноводную реку.

Сокото, основанный каким-то аборигеном и унаследовавший его имя, ведет свое летосчисление с XII века. В скромной деревеньке, открытой ветрам, долгое время было десятка два круглых хижин, куда изредка наведывались кочевники для обмена своих продуктов на продукты земледелия. Ныне Сокото — столица штата с таким же названием. Его население перевалило за сто тысяч (в Африке такой город считается довольно крупным). Здесь есть цементный завод, кожевенная и ткацкая фабрики, построены школы, больницы, кинотеатры, открыты магазины. Вечером на улицах и площадях вспыхивают гирлянды электрических огней, до сих пор вызывая восхищение стариков, помнящих времена, когда Сокото жил при коптилках и свечах.

Город нехотя приходил в себя после полуденного оцепенения. Раскаленные улицы были еще сонны, лишь изредка на них появлялись прохожие да проскакивали автомашины. Мы остановились под тенистым деревом

— Вот мы и приехали! — Ангулу Фари распахнул дверцу.

Если бы не стоявший в воздухе резкий, тошнотворный запах гниющих кож, квартал маджеми ничем не отличался бы от других кварталов Сокото. Справа тянулась глухая глинобитная ограда высотой примерно в два человеческих роста, и на первый взгляд могло показаться, что это стена одного большого жилища. Однако «закнвайе» — тонкие, похожие на прямые слоновые бивни выступы на плоских крышах, разделяющие «соро» (Дом