Журнал «Вокруг Света» №11 за 2009 год - страница 35

Немного поплутав в горах, река резко обрушивается вниз. Набирая скорость, она сливается с сотнями других речушек, большинство из которых настолько малы, что до сих пор не имеют названия. Затем вода втекает в долину, лежащую на семь тысяч футов ниже: здесь уже видны пятна зелени. Вскоре к ней сходятся более крупные потоки. Река бурно низвергается на равнины; ей остается еще три тысячи миль до Атлантики. Она неудержима. Как и джунгли, которые благодаря экваториальной жаре и обильным ливням постепенно обступают ее берега. Раскинувшись до горизонта, этот первозданный край служит обиталищем самого большого количества видов живых существ в мире. Здесь река впервые становится узнаваемой: да, это действительно Амазонка.

Но река по-прежнему — не то, чем кажется. Извиваясь, она течет на восток и попадает в огромный регион, напоминающий по форме пустую вогнутую чашу, а поскольку Амазонка протекает по дну этого бассейна, в нее вливается около сорока процентов всех южноамериканских вод — в том числе и от самых отдаленных рек из Колумбии, Венесуэлы, Боливии и Эквадора. И Амазонка становится еще более могучей. Местами ее глубина достигает трехсот футов; ей больше незачем спешить, и она продолжает завоевание, двигаясь с той скоростью, какая ей нравится. Она петляет мимо Риу-Негру и Риу-Мадейру, мимо Тапажоса и Шингу — двух своих самых больших южных притоков; мимо Маражо, острова, превышающего по размерам Швейцарию; и в конце концов, покрыв четыре тысячи миль и вобрав в себя воды тысячи притоков, Амазонка достигает своего устья, ширина которого — двести миль, и впадает в Атлантический океан. То, что начиналось как ручеек, теперь каждую секунду извергает в океан пятьдесят миллионов галлонов воды — в шестьдесят раз больше, чем Нил. Пресная вода Амазонки с огромной силой вырывается в море: в 1500 году испанский капитан Висенте Пинсон, один из прежних спутников Колумба, обнаружил эту реку, проплывая в нескольких милях от побережья Бразилии. Он назвал ее Mar Dulce — Пресное море.

Эту территорию трудно исследовать в любых условиях, но в ноябре, с наступлением сезона дождей, задача становится практически невыполнимой. О берег бьются волны — в том числе и ежемесячные приливы, движущиеся со скоростью пятнадцать миль в час и называемые здесь «поророка» — «большой рев». В Белене уровень Амазонки часто повышается на двенадцать футов, в Икитосе — на двадцать футов, в Обидусе — на тридцать пять. Мадейра, самый длинный приток Амазонки, может разливаться даже сильнее, поднимаясь на шестьдесят пять футов и выше. При разливах, длящихся месяцами, многие из этих и других рек вырываются из берегов, мчатся сквозь лес, подрывая деревья и снося камни, обращая южную часть Амазонии почти в материковое море, которое и находилось здесь миллионы лет назад. А потом выглядывает солнце и испепеляет эти края. Почва трескается, словно от землетрясения. Болота испаряются, пираньи в пересыхающих заводях пожирают друг друга. Топи превращаются в луга; острова становятся холмами.

Так в южную часть бассейна Амазонки приходит сухой сезон. По крайней мере так было практически всегда, сколько себя помнят люди. Так было и в июне 1996 года, когда экспедиция бразильских ученых и искателей приключений отправилась в здешние джунгли. Они разыскивали следы полковника Перси Фосетта, который исчез здесь вместе со своим сыном Джеком и Рэли Раймелом больше семидесяти лет назад.

Экспедицию возглавлял сорокадвухлетний бразильский банкир Джеймс Линч. После того как один из журналистов упомянул в разговоре с ним об истории Фосетта, банкир прочел по этому вопросу все, что смог найти. Он узнал, что исчезновение полковника в 1925 году потрясло мир — «наряду с самыми знаменитыми случаями исчезновения людей, происходившими в наши дни», как отмечал один из комментаторов. На протяжении пяти месяцев Фосетт слал депеши, которые измятыми и перепачканными доставляли сквозь джунгли скороходы-индейцы и которые, точно по волшебству, в конце концов попадали на телеграфные ленты и перепечатывались практически на всех континентах; это был один из первых примеров глобального «новостного повода», и жители Африки, Азии, Европы, Австралии и Америки не отрываясь следили за одними и теми же событиями, происходящими в отдаленном уголке планеты. Эта экспедиция, как писали в одной из газет, «захватила воображение каждого ребенка, который когда-нибудь мечтал о неизведанных землях».