Журнал «Вокруг Света» №12 за 1970 год - страница 31

Первые действительно достоверные сведения о мокенах собрал в 1936 году австрийский географ-исследователь Бернатцик. В своем отчете он указывал, что мокены постоянно живут в лодках и лишь на время сезона дождей переселяются на сушу. Обычно они выбирают укромные заливчики и бухты, на берегу которых из листьев и ветвей строят хижины и занимаются починкой своих лодок. Впрочем, и Бернатцик не смог в деталях ознакомиться с образом жизни мокенов. Мокены, правда, приняли его вполне дружелюбно и даже построили ему хижину. Ученый устроился в ней на ночлег, не без иронии вспоминая все рассказы о недоверчивости мокенов к чужим. Когда же он проснулся, ему пришлось констатировать, что племя исчезло в неизвестном направлении. Больше месяца исследователь настойчиво пытался разыскать мокенов, но в конце концов был вынужден отступить. Главный же вопрос — почему мокены ведут кочевой образ жизни, непрерывно странствуя среди растянувшихся на четыре сотни километров многочисленных островов, так и остался без ответа.

В последующие годы среди этнографов постепенно все же сложилась теория о причинах поразительной непоседливости мокенов. Согласно ей члены этого племени являются потомками коренного населения Малакки, вытесненного в древности со своей прародины воинственными пришельцами — бирманцами и таи — и нашедшего убежище на архипелаге Мергуи. Поскольку же и на новом месте мокенам не давали покоя пираты, контрабандисты и разные авантюристы, они стали кочевать по морю, нигде подолгу не задерживаясь.

Эта общепринятая точка зрения никак не удовлетворяла географа из Франции, русского по происхождению, Пьера Иванова. Дело в том, что архипелаг Мергуи и окружающее его море никогда не кишели пиратами (в отличие, скажем, от Малаккского пролива или Южно-Китайского моря). Нет, скорее загадка мокенов кроется в другом. И чтобы разгадать ее, географ решает отправиться к мокенам.

«Однако осуществить задуманное оказалось гораздо труднее, чем я предполагал, — признается Иванов. — День за днем я скитался на маленьком катере между островами, потеряв им счет и не встречая ни малейшего намека на мокенов. Временами я готов был поверить, что они действительно невидимки. Выход подсказал один старик-торговец, с которым я познакомился в прибрежном городе Бокпьине. Оказывается, скорее всего мокенов можно встретить у источников пресной воды, например, на острове Аладдина.

...Четыре раза с первыми лучами солнца, приглушив мотор, мы входили в эту широкую бухту, окруженную сплошной зеленой стеной, и четыре раза ни с чем возвращались обратно. Наконец наша настойчивость была вознаграждена. Метрах в пятнадцати от берега на воде чуть покачивались восемь легких суденышек. Вопреки моим опасениям приглушенное пофыркивание нашего мотора поначалу не вызвало тревоги. Через несколько минут я отчетливо различал сплетенные из пальмовых листьев двускатные крыши над лодками и привязанные на корме желтые рулоны. Это были, как я узнал позднее, паруса, сделанные из тех же пальмовых листьев. Эти листья сначала распаривают, чтобы сделать их гибкими, затем раскатывают толстыми бамбуковыми «скалками» и, наконец, сшивают ратановыми волокнами. Кстати, сами «скалки» в обычное время служат флягами для питьевой воды, они используются и для других хозяйственных операций, являясь, так сказать, «многоцелевыми узлами» в немногочисленной утвари мокенов.

Я не слышал никакого сигнала тревоги, но внезапно в лодках возникла паника. Мокены, как горох, посыпались за борт и наперегонки поплыли к близкому берегу. Через несколько минут все они исчезли в густых зарослях. Мы медленно объехали опустевшие лодки и пристали к берегу. Выбравшись на песок, я направился к опушке, крича во все горло по-малайски: «Судара! Судара! Сайя ада теман! Сайя ада теман!» — «Друзья! Друзья! Я ваш друг! Я ваш друг!» Ответом было гробовое молчание. Делать было нечего, я решил ждать. Вместе с экипажем моего катера, состоявшим из двух полуголых малайцев, мы расположились на еще прохладном после ночи песке, отрезав убежавшим мокенам дорогу к лодкам. Прошел час, другой, но из зарослей по-прежнему никто не показывался. Игра в прятки явно затягивалась.