Журнал «Вокруг Света» №12 за 1979 год - страница 7

У самого берега стояла моторка, и в ней засуетился человек в гидрокостюме: что-то быстро стал выкидывать в воду, а другой, на корме, чувствовалось, никак не мог завести мотор. Наш катер, уже застропленный к грузовой стрелке, был наготове, только «Берилл» хотел подойти поближе. На палубе ребята тоже увидели «ловцов» и теперь наблюдали, что же они будут делать дальше. Вдруг моторка, оставляя бурунный след, пулей направилась к боту. Наш капитан лишь успел переложить ручку телеграфа на «Полный вперед», но в это время бот принял конец с моторки и вместе с ней стал уходить в сторону залива Посьет.

— Держись за ними, — бросил капитан рулевому и сказал: — Подозрительно. Если они занимались дозволенным, то чего это так заторопились? — Парфёнов нажал на кнопку тифона, и над заливом несколько раз заревел гудок.

Чайки с криками разлетелись от нашего судна в стороны, а бот, не обращая на патруль внимания, уходил. Но услышав снова гудки и, видимо, поняв, что «Берилл» не отстанет и пойдет вслед за ним в Посьет, свернул и направился к нам навстречу. Парфёнов переключил телеграф на «Стоп».

Небольшое суденышко с бортовым номером «МБ-301» зашло к нам с кормы и встало лагом к «Бериллу». Люди с двух сторон некоторое время разглядывали друг друга.

На чистой, добела выскобленной палубе стояли в выжидающей позе несколько человек, а на крыше трюма торчал худой длинный белобрысый парень в мокром еще, наполовину скатанном у пояса черно-желтом гидрокостюме... У его ног валялись ласты, акваланг, шланги, грузики... Первым нарушил молчание Татаринов.

— Документы на право работы есть? — обратился он ко всем.

Никто ему не ответил.

— Ладно, — прохрипел он. Чувствовалось, что Виктор Иванович волнуется. — Кто старший?

— Я, — сказал небольшого росточка мужик в хромовых вычищенных сапогах. Его маленькие глаза забегали. Он сделал шаг к нашему борту.

— Прошу документы!

— Нету у меня их.

Татаринов перелез на палубу бота и велел то же самое сделать Игорю Сажину.

Но пока они перелезали через борт, мужичок, объявивший себя старшиной, скрылся во внутренних помещениях бота. Татаринов подошел к аквалангисту, с которого все еще стекала вода на палубу.

— Ну как? Хорошо ловится гребешок?

— Мы, — нервно заявил парень, — готовили к постановке коллекторы...

— Не вижу документов. Если вы занимались законным делом, то, во-первых, почему вы ныряли, и притом у самого берега, во-вторых, стали убегать...

— А в-третьих? — сострил один из мужиков.

— В-третьих, вы браконьеры, — жестко ответил Татаринов и сел на крышку трюма. Он открыл полевую сумку, извлек оттуда чистые бланки и сказал:

— Будем составлять акт.

Татаринов опрашивал парня, записывал. Мужички же пытались острить, шутить.

— Позовите вашего старшину, — попросил Татаринов одного из них.

Когда тот вышел на палубу, Виктор Иванович взял у него паспорт, данные занес в акт и попросил расписаться.

Бот отошел. Люди в нем даже не оглянулись...

Спустив катер, Татаринов предложил, прежде чем высадиться на остров, обойти его. Вскоре, обогнув Северную бухту, мы оказались у подножия обрывистых скал. Сажин сидел за рулем и выжимал из мотора «Прогресса» все, что можно: здесь, у гряды надводных камней, накат волны был сильным и опасным, а скорость катера позволяла пройти этот участок на самом гребне. В кипящих водоворотах виднелись подводные рифы. Виктор Иванович все время просил держаться поодаль, сам же рассматривал склоны, трещины и, находя среди сотен и сотен чаек то черного баклана с красными лапами, то серую цаплю, показывал Кате, которая, прижав к коленям полевую тетрадку, увертывалась от холодных брызг, пыталась увидеть птицу, записать ее... Шапки серых берегов, окропленные точечками чаек, казались усеянными белыми цветами. А ближе, над бурунами, плыл в воздухе разноголосый крик птиц, взволнованных то ли шумом мотора, то ли грохотом раскалывающихся волн. Изредка на самой верхотуре, на пути всех ветров, показывалась одинокая могильная сосна — длинный голый ствол и плоская шапка зелени...

Когда вышли, наконец, к тихой воде, у самого берега вдруг наткнулись на белые буйки. Поначалу ребята решили, что от этих поплавков на капроновых концах в глубину идут коллекторы для сбора личинок. Но, оставляя за кормой последний буй, Татаринов вдруг попросил развернуть катер. Заглушив мотор, мы оказались у буя. Виктор Иванович поднял его, и мы увидели, что от поплавка тянется лишь голый капроновый конец. Подошли к другому — то же самое. Буй на каменном якоре, и никакого коллектора.