Журнал «Вокруг Света» №12 за 1982 год - страница 16
Примерно через три четверти часа езды по дамбе мы опускаемся к рисовой равнине. Проезжаем мимо заброшенных, полуразвалившихся хижин, маленьких селений по другую сторону дамбы. Женщины заняты домашними делами: толкут зерно или помешивают еду в горшках, кормят грудью младенцев или возятся в амбарах. Они смотрят нам вслед, некоторые машут рукой — наших ребят из бригады здесь знают. Кому они починили повозку, кому заварили поломанную тележную ось. Несколько раз случалось, что отвозили больных в госпиталь, находящийся в тридцати пяти километрах, в Маркале.
Деревни окружены посадками маниока, проса и земляных орехов.
Над идиллическим ландшафтом — Нигер, дамба, равнина — золотом сияет солнце, испускающее немилосердные лучи с темно-синего африканского неба. Несмотря на обманчиво прохладный встречный ветерок, мои руки и ноги здорово обгорели. И зачем только я не последовал доброму совету и не надел брюки, рубашку с длинными рукавами и панаму!
Идиллия остается слева, а перед нами открывается необозримая зеленая равнина — сто двадцать гектаров рисовых полей учебного центра. Серебром сияет между зелеными черенками драгоценная влага. Всходы дружные.
В прошлом году рисовая долина была под угрозой. Неравномерное созревание и задержка с оттоком воды мешали уборке урожая. Была лишь одна возможность спасти рис — сжать его серпами и просушить. Но немецкой бригаде и ученикам Центра эта задача была не под силу. Позвали на помощь молодежь из Диоро и окрестных деревень. Энтузиазм и массовость превзошли все ожидания. Рис вовремя обмолотили.
— Натерпелись мы тогда страху,— говорит Бодо,— тут и змеи, и скорпионы, и гигантские пауки, и страх перед солнечным ударом! Зато сразу решили три задачи: с минимальными потерями собрали урожай, еще больше подружились с жителями окрестных деревень, а у малийской молодежи возросла уверенность в собственных силах. Надо только эти силы организовать. Но ведь для этого мы здесь и работаем!..
Свадьба в Коногугу
До областного центра Зегу мы доехали быстро. Зегу связан с Бамако дорогой с твердым покрытием. Впрочем, последние шестьдесят километров — далеко не сахар. Сначала дорога напоминает стиральную доску, а потом мы едем просто по саванне, преодолевая бесчисленные камни и рытвины. Винфрид — наш экономист — старается держаться Нигера, река здесь лучший, а иной раз — единственный ориентир. Он решительно пробирается через саванну, уверенно ведя машину через густые заросли, объезжает высохшие пруды и не теряет при этом направления. Одновременно он успевает показать мне ящериц, змей и огромные коричневые конусы термитников. Иногда нам попадаются одинокие коровы и козы, занятые поисками зеленых листочков и травки среди высохшей саванны. Порой нас сопровождают, держась на приличном расстоянии, стаи обезьян.
Мы должны засветло добраться до Коногугу — затерянной в саванне деревушки.
Под древними — судя по неохватности — баобабами на деревенской площади расположились три женщины. Ритмически двигаясь, они кружат возле огромной деревянной ступы. В ритме танца втыкаются песты в густую красно-коричневую массу и с чавканьем выскакивают из нее. Рядом с ними сидят на земле три старушки. Одна из них держит между коленей калебас, другая — перевернутый жестяной таз, третья — оцинкованную ванну, в которой лежит полкалебаса. Они барабанят по ним загнутыми палочками и тянут повторяющуюся мелодию. Под этот ритм первые три толкут плоды карите, потом из полученной массы отжимают масло.
Сначала на нас не обратили особого внимания. Стоило, однако, мне направить камеру, как все пришли в большое возбуждение. Пение тут же прекратилось. Откуда-то появился жилистый старик в голубом одеянии, с обернутой белым платком головой. «Староста»,— подумал я. «Дай ему открытки!» — толкает меня Бодо. Комплект ярких открыток «Берлин — столица ГДР» — и старик чрезвычайно дружелюбно делает знак женщинам-музыкантам, те возобновляют игру, а женщины с пестами — танец вокруг ступы с карите. Он что-то говорит, и женщины ускоряют темп.
Старик, внимательно изучив открытки, элегантным жестом приглашает нас следовать за собой. Мы проходим мимо забора в рост человека, за ним — глинобитные дома, крытые кукурузными стеблями. На улице пусто, даже животные прячутся от солнца.