Журнал «Вокруг Света» №12 за 2010 год - страница 5

Обильная наглядная агитация, прославляющая революцию 1959 года и ее героев, призвана если не прикрыть, то скрасить убожество современной кубинской действительности

Не в географическом, конечно, и не в политическом смысле, а, так сказать, по существу. Пять десятилетий назад, когда они начали сюда стекаться, первоначально, уехав с Кубы в Штаты, бросали якорь кто где, но вскоре поняли все преимущества Майами, главным из которых был сходный с Кубой климат, — это место было глубокой провинцией: военная база, захудалый городок, сельскохозяйственные  плантации, индейские резервации и раскинувшаяся на сотни гектаров знаменитая болотная трясина Эверглейдс.

Мало того, их здесь никто не ждал. Мой друг, приехавший сюда в самом начале 1960-х, вспоминает: первое, что он увидел в Майами, был красовавшийся у входа в парк плакат — «Четвероногим домашним питомцам, неграм, мексиканцам и кубинцам вход воспрещен».

Сегодня кубинцы, то есть, конечно, американские кубинцы, — полноправные хозяева Майами. Но не потому, что они заполонили его, подобно арабам, наводнившим в наши дни Испанию и Францию. Майами превратился в крупный современный мегаполис, в деловой, финансовый, рекреационный центр Соединенных Штатов во многом благодаря предприимчивости кубинцев-эмигрантов. Сегодня английский язык вы услышите здесь гораздо реже, чем испанский. Да что там: без английского в Майами жить можно, чему доказательством десятки тысяч кубинцев, не знающих по-английски ни слова (что, впрочем, не делает им чести). Как прожить здесь без испанского — не представляю.

И не подумайте, что это эмигрантское нашествие произошло вопреки воле федеральных властей. Ровно наоборот: все так получилось именно благодаря доброй воле, проявленной администрацией Кеннеди и с тех пор ни разу не поставленной под сомнение ни одной из последующих девяти администраций. Американский закон, принятый вскоре после прихода Кастро к власти на Кубе, гласит, что любой кубинец, ступивший хотя бы одной ногой на берег Соединенных Штатов, автоматически получает право на политическое убежище в этой стране. Закон был принят  в знак своего рода извинения перед кубинцами, которых Штаты не смогли освободить от диктатуры Кастро в апреле 1961 года. Организовав тогда высадку добровольческих соединений кубинских эмигрантов на Плайя-Хирон, Соединенные Штаты, однако, не поддержали их силами регулярной армии, и попытка свергнуть Кастро захлебнулась.

Такого «режима благоприятствования» не знала ни одна эмиграция в истории. И немудрено, что кубинцы в Майами столь успешно развернулись, проявив лучшие черты национального характера: энергию, предприимчивость, оптимизм. Этот «режим благоприятствования», впрочем, не раз доставлял Штатам трудности, искусно спровоцированные кубинской властью. Например, в апреле 1980 года. Тогда Кастро в ответ на призыв администрации Картера разрешить выезд из страны тем, кто хотел ее покинуть по политическим мотивам, ответил согласием, а затем коварно набил присланные Соединенными Штатами для политэмигрантов корабли выпущенными из  тюрем уголовниками. И в дальнейшем он еще несколько раз провоцировал похожие кризисы, но так и не заставил Штаты отступиться от «режима благоприятствования» для кубинцев, которым жить на «Острове свободы» стало невмоготу. Тем более что знаменитый американский «плавильный котел» за свою историю имел опыт переплавки и перековки самой пестрой публики, в том числе и уголовников всех мастей.

Вот в результате и получилось, что в Штатах оказалась шестая часть кубинской нации. И даже если термин «разделенная нация» не вполне корректен юридически, то о «разделенных семьях» с уверенностью можно говорить во всех смыслах. Таких семей на Кубе подавляющее большинство, почти у всех на острове есть «родственники за границей», в Майами. Причем их число непрерывно растет, так как эмиграция с острова любыми способами, легальными и нелегальными, продолжается.

Пляж в Майами-Бич — «реинкарнация» утраченного кубинскими эмигрантами знаменитого Варадеро

Куба, которую они потеряли