Журнал "Вокруг Света" №4 за 2004 год - страница 40
Выйдя из Ленинграда и обогнув Скандинавский полуостров, «Челюскин» 10 августа 1933 года покинул Мурманск. Переход через Карское море (с 13 августа по 2 сентября) сопровождался сразу несколькими событиями. Во-первых, в процессе движения во льдах за «Красиным» «Челюскин» получил массу мелких повреждений (вмятины в корпусе, деформацию шпангоутов и потерю многих заклепок). Во-вторых, у супругов Васильевых родилась дочь, названная Кариной. В-третьих, было скорректировано положение острова Уединения на 50 миль восточнее, что позволило внести коррективы в морские карты. В-четвертых, 21 августа «Челюскину» пришлось расстаться с «Красиным» — ледоколу предстояло сопровождать караван судов на пути к реке Лене.
С этого момента экипаж мог рассчитывать только на себя… Поначалу ледовая обстановка оставалась в целом благоприятной, но, войдя в Восточно-Сибирское море с его тяжелыми льдами, экипаж обнаружил очередные повреждения. «Как трудно идти среди льдов на слабом «Челюскине», к тому же плохо слушающемся руля…» — отметил в дневнике капитан Воронин. Однако основные испытания ждали корабль в Чукотском море, куда он вошел проливом Лонга в середине сентября. Воздушная разведка, обнаружившая тяжелые льды, сделала очевидной невозможность посещения острова Врангеля. Вскоре судно оказалось в железных тисках льда. С берега к нему на собачьих упряжках добрались чукчи, с ними Шмидт 3 октября отправил на материк 8 человек — больных и тех, кому необходимо было вернуться домой до конца года.
Нельзя не сказать, что, даже принимая во внимание далекую от совершенства конструкцию «Челюскина», его судоводители в критический момент оказались на высоте — в тех «заколдованных» местах, где «Сибиряков» в свое время лишился винта, состояние «Челюскина» не казалось им безнадежным.
Дальнейшая судьба «Челюскина» неожиданным образом оказалась в прямой зависимости от взаимодействия с судами Северо-Восточной полярной экспедиции Наркомвода. Она проводилась в интересах Дальстроя, новой организации в системе ОГПУ—НКВД, в задачи которой входило освоение бассейна Колымы силами заключенных. Руководил экспедицией один из открывателей Северной Земли, Н.И. Евгенов, его замом по морской части был известный полярник капитан А.П. Бочек. При назначении Бочек получил следующее предупреждение: «За экспедицией будет следить не только наркомат и Дальстрой, это вы должны знать…». Имя главного «следящего» наркомвод Н.И. Пахомов, видимо, просто не рискнул произнести вслух…
Суда Северо-Восточной экспедиции, добравшись до устья Колымы 4 сентября 1932 года, в самых сложных условиях успели перебросить на берег только половину своих грузов, поставив тем самым строителей колымского социализма в отчаянное положение. Часть плавсредств с людьми при этом была унесена в море. Эти события так подействовали на Евгенова, что он заболел и был отправлен на материк. Приняв командование, Бочек, так и не сумевший завершить разгрузку, сделал попытку увести суда из грозившего им ледового плена, но у Колючинской губы (Чукотка) им все же пришлось зазимовать. Во льду экспедиционные суда, в том числе и флагман ледорез «Литке», получили значительные повреждения, требовавшие серьезного ремонта. Осенью 1933 года ситуация практически повторилась. Морякам «Литке», избитый корпус которого протекал во многих местах, оставалось лишь, напрягая все силы, спасать от подобной участи транспортные суда.
В общем, к тому моменту, когда «Челюскину» потребовалась срочная помощь, ледорез находился в плачевном состоянии, а его команда была совершенно измотана.
В течение месяца поврежденный «Челюскин» от мыса Сердце-Камень из последних сил проталкивался сквозь льды, порой дрейфуя вместе с ними. Теперь судно настолько приблизилось к Берингову проливу, что капитан Воронин, по его словам, «был уверен, что между мысом Дежнева и островом Диомида нас выжмет в Берингово море».
Тем временем пароходы очередной колымской экспедиции «Свердловск» и «Лейтенант Шмидт», несколько дней назад находившиеся от Берингова пролива гораздо дальше «Челюскина», 1 ноября по вскрывшейся прибрежной полынье благополучно его миновали. Такая перспектива выглядела вполне реальной и для «Челюскина», находившегося во льду дальше от берега. Спустя 3 дня «Челюскин», продрейфовав мимо мыса Дежнева, одолел весь Северный морской путь, пусть даже на последних милях — исключительно по воле ветров и течений. В отличие от «Сибирякова» винт у него был цел, хотя и вморожен в лед. Как писал в дневнике капитан Воронин, «Челюскину»… оставалось три четверти мили до чистой воды… В тот же день 4 ноября получили радиограмму от командования Северо-Восточной полярной экспедиции на ледорезе «Литке», предлагавшего нам помощь… Зная крепость окружающих нас льдов, тогдашнее состояние «Литке» (он ежесуточно принимал внутрь корпуса до двухсот тонн воды, с откачкой которой едва справлялись его водоотливные средства), я отказался от помощи».