ЗИМА[ЛЕТО]. Книга 2 - страница 7

— Ваня, не надо, — сказала Ольга. — Не мешай человеку обедать.

Охранник промолчал, хотя тот человек ему не понравился. Иван отошел и велел напарнику проследить, куда двинет дерганый мужик с соседнего столика. Может, он на авто? Пробить потом по номерам раз плюнуть.

— Итак…

— Рад тебя видеть, Оль.

— Спасибо.

Она сама не знала, рада или нет. Прошлая жизнь — словно сон. А потом она проснулась в жестокой реальности, когда не стало Олега. В школу она не вернулась и никого из своего класса больше не видела.

— Жень, у меня всего час. Даже меньше, — покосилась она на часы, чтобы понять, когда встречается с мужем. — Что ты хотел мне рассказать?

— Не знаю, с чего начать.

— Ну, ты же адвокат, — усмехнулась женщина. — Твоя работа говорить. Почти как у меня.

— Ага, — невесело согласился Круглов. — И преподносить все в нужном свете.

О нем можно было смело сказать «продажный юрист». Чем выше планка и чем больше гонорары, тем беспринципнее адвокаты. От наивного юноши мало что осталось.

Подошла официантка, поставив перед ними заказ. Ни он, ни она не притронулись к пище.

— Жень, я тебя сто лет знаю как облупленного. Выкладывай, или я пошла. Я и так почти все знаю о смерти Олега.

— Знаешь?

— Его убили, — понизив голос, сказала Ольга.

— Кто это сделал, тоже знаешь?

Она молча кивнула.

— Ты не знал?

— Нет! — воскликнул он. — Боже, нет… Я думал, ты не знаешь, не хотел, чтобы ты узнала. Их бы судили. Тебя бы отдали в интернат или назначили опекуна. Ведь у тебя больше никого нет, старший брат умер. Бизнесу конец.

Бизнес, деньги… Вот в чем все дело. Все крутится вокруг этого, начинается и кончается. Непрерывный маховик, готовый закружить и подмять под себя всех несогласных.

— Ясно. Ты поэтому не говорил раньше?

— Да.

— Ну и зря, — бросила она. — У них деньги и власть, купили всех. Я тогда осталась одна и не могла ничего доказать. Кстати, как ты узнал?

Круглов рассказал. Ольга словно видела его глазами. Вот они едут по дороге к загородному дому. На развилке Олег останавливает машину. Женька Круглов забирает свой велосипед из багажника и отправляется к заповеднику. Олег едет дальше к «финским домикам», району элитного жилья. Едет к родителям… к тем, кого считал родителями любимой девушки.

Ребята договорились встретиться через час.

Женька возвращается и видит, что машина друга съехала в кювет. Олегу уже ничем не помочь. Парень слишком испуган, чтобы рассуждать. Он едет обратно в город…

— Это я позвонил в милицию.

— Ясно.

Ольга знала, что Изабелла настояла «убрать щенка», но не знала, как именно это произошло. Не знала, что, где и как. Не знала, кто позвонил с телефона-автомата. Не знала достоверно, был ли Олег в тот день у ее родителей. Обслуга и Летковы все отрицали.

Теперь ясно, что все они врали. Врал Борис, врала Изабелла, врала милейшая домоправительница Зинаида Павловна, которой тогда было лет сорок, и которая знала девочку с младых ногтей. Молчали охранники и водитель из гаража.

Олег не приезжал.

Они ничего не знают.

Все вранье. Он там был.

Кто-то из слуг сделал так, что машина не доехала до дома. Кто это был и сколько получил за это? Господи…

Она еще жалела вчера деда! Теперь жалости не осталось. Никаких договоренностей не будет. Если Зимин купит еще акции — она только «за». Развалить компанию Бориса, погубить дело всей его жизни — и то будет мало… Но больно сделать можно только так. По-другому они не поймут.

— Оль! Оля… Ну, ты чего?

Оказывается, она настолько ушла в себя, что не слышала его и голосов вокруг.

— Ничего.

Евгений протянул ей стакан воды. С газом. Нет, не будет. Скорей бы отсюда уйти и забыть обо всем. Забыться в теплых объятиях мужа — так лучше всего.

— Жень, спасибо тебе, — тронула она его руку. — Правда. Мне надо было это знать. Срок давности прошел, но все равно. Да я и не рассчитываю.

Она попала точно в цель. Он не раз жалел, что не пошел в милицию, и в то же время радовался, что не сделал этого, избежав неприятностей. А потом снова винил себя в предательстве. Ольга, значит, не в счет, если речь идет о спасении своей шкуры. Он не хотел доставлять неприятности отцу и себе, оправдываясь тем, что «защищает» Ольгу. Лицемерие и самообман. Теперь он наконец это понял.