ЗИМА[ЛЕТО]. Книга 3

Пентхаус встретил Зимина подозрительной тишиной.

Собака не лаяла, с кухни не тянуло вкусными ароматами. Мирослав прошелся, заглядывая в комнаты. Никого.

— Какого черта? — провел он руками по физиономии.

Казалось, вот-вот случится чудо, и она войдет в прихожую, возвращаясь с вечерней прогулки с пекинесом, и все будет по-прежнему. Он подарит ей то самое ожерелье, которое все еще лежало в верхнем ящике стола. Закинул туда в тот день и забыл.

Но Ольги не было дома. В гардеробной зияло пустотой отделение, где раньше висели ее вещи. Свернутые чехлы для одежды лежали на полке. На консольном столике у зеркала остались нетронутые футляры с украшениями. В мусорке он заметил какую-то коробочку, нагнулся, достал и, открыв, прочитал дарственную надпись. Хмыкнул.

— Психанула.

Все понятно без слов. Это был первый раз, когда жена его ревновала. Или не первый, просто до этого она умело скрывала свои чувства.

Курьер не понадобился, хотя и его спецы нашли.

Семен Крагин практически сразу выяснил, на какой машине и каким приводом-«резаком» был записан диск. Сисадмин организации, не мудрствуя лукаво, обозвал систему chopvicechiefkovylev.

Не составило труда сложить дважды два и понять, что компьютер принадлежал заместителю ЧОПа, где раньше работала Ольга Леткова. Как-то все элементарно. Настолько, что смахивает на подставу. Ну не мог же замдруководителя охранного предприятия быть настолько беспечным. Хотя многие считают других глупее себя. Ну, поторопился человек, преследуя какие-то свои личные цели. Поспешил. Неважно.

Крагин как паук, плетущий паутину, любил распутывать такие заковыристые на первый взгляд дела.

— Мирослав Иванович, добрый вечер, — набрал начбезопасности шефа. — Мы его нашли.

Приехав домой, Ольга развесила вещи в гардеробной и приняла душ.

— У-у-у… — проскулил пекинес, словно три дня не ел.

Влажные черные глаза его были преисполнены мировой скорби.

— О, боже! Корм.

Кстати, ей тоже нечем ужинать. Ольга чуть не схватилась за голову, сообразив, что холодильник пуст. Перед возвращением в Москву она опять отдала соседу, тихо пьющему алкоголику, остатки еды.

— Давай за покупками, а завтра пойдем к Мире Загитовне, — потрепала она песика по ушам. — Время пришло.

Чарли еще знал, что его ждет, и усердно вилял, глядя женщине в глаза. Дело в том, что Ольга понимала: пекинес привлекает ненужное внимание. Особая примета. Если будут искать, то «даму с собачкой» определенной породы. Ей этого не надо.

Свет она зажгла, плотно зашторив окна гардинами-блэкаут. Так с улицы не сразу поймут, что хозяева вернулись. Чуточку прибралась. Сходила в магазин, выбравшись из дому через заднюю дверь в подъезде. Мало ли кто мог следить. Купила простейший кнопочный телефон за наличные.

В ящике обнаружилась стопка почты, по большей части — рекламные буклеты. Она разобрала их, придя домой, и обнаружила просроченную повестку с телефонами дежурного. Перезвонив, она узнала, что следователя на месте нет, он в командировке. Ее хотели соединить с дознавателем — отказалась. Ну и ладно. Сами разберутся.

Вернувшись с продуктами, которых хватило бы на неделю, Ольга наконец расслабилась.

Напоследок она купила авиабилет в Сочи, мстительно ткнув на оплату. Все, миссия выполнена.

— Иди сюда, оболтус, — похлопала она по постели рядом с собой.

Пекинес ловко запрыгнул на одеяло и устроился у нее в ногах.

Следователь Галанин сделал запрос в местный архив. По данным почти двадцатилетней давности Ольга Леткова проходила свидетелем по делу некоего Большакова Олега Николаевича тысяча девятьсот восьмидесятого года рождения. Глухарь. Виновные так и не найдены. Какие-то бизнес-разборки. Подозреваемыми в покушении на убийство были Изабелла и Борис Летковы, а также их водитель-автомеханик, а заявление… заявление накатала на них родная дочь.

Галанин сделал запрос по водителю и мягко говоря удивился, узнав, что того недавно взорвали вместе с депутатом Мякишевым, проходившим по делу Кузина — конкурента Мирослава Зимина. Супруга Ольги.

Роль отца юноши, Большакова-старшего была пока неясна.

Все так странно закольцевалось. Оставалось понять, кто это сделал и кому было выгодно убрать вероятного исполнителя. Причем не тогда, в прошлом, а сейчас.