«Зимопись». Книга 1 «Как я был девочкой» - страница 18

– А-а-а! – раздалось впереди.

Не испуганно. Радостно. И это о-о-очень мягко сказано. Шедшие впереди девочки обнаружили оставленные нами в дороге апельсины. Три мешка. Пришлось устроить привал, пока не съели штук по пять. А потом еще по одному. Ну, и еще. В кого влезло.

– Стоп, – сказал я. – Мешки освободите и заберите с собой.

– Выбросить? – не поняла Варвара. – Апельсины?!

– Впереди будет много, – объяснила за меня Антонина.

Взгляд крупной ученицы во вновь заблестевшем шлеме изо всех сил старался не встречаться с моим.

– Отсыпьте, чтоб можно было нести, – изменила мой приказ Варвара.

Царевны послушались ее. Так и теряется авторитет.

То, что высыпали, теперь подобрали и спрятали за пазуху остальные. Может, они правы. Вдруг новое нападение и внезапное бегство, а еда с собой. Не совсем еда, но прекрасный заменитель на первое время. Еда-питье в одной обертке. А есть хотелось очень, что-то настоящее, пусть не мясо, но хотя бы кашу. Только не осточертевшие фрукты-овощи-травки. Не при царевнах будь сказано, мой желудок любой флоре предпочел бы фауну, но об этом молчок, жизнь дороже.

Следующее «Аааа-а!» донеслось, когда растянувшийся караван достиг апельсиновой рощи. Не останавливаясь, я донес Кристину до ближайшего дерева.

– Сыта апельсинами по горло. – Она отшатнулась от оказавшегося рядом кривого узкого ствола. – Видеть не могу. Можно меня к воде?

Я помнил, в какой стороне обнаружили воду, и направил стопы туда.

Лужа метров восьми в диаметре. Они называют это озером. Я называю это недоразумением. Но в отсутствие настоящих озер любое недоозеро – море.

– Ааа!!! Вода-а-ААА!!! – Гикающее стадо учениц промчалось к водной глади, уже заметной в низинке.

Я оглянулся на более спокойную Варвару. Начав ощущать себя командиром, она и вела себя соответственно.

– Так шуметь нельзя, – сказал я. – Мы с лесу, где за каждым кустом может быть…

– Всем! – что есть мочи взвопила Варвара. – Соблюдать тишину-у-у!!!

Когда ухо отошло, я добавил:

– И дозорных выставить. Мало ли.

– Александра, Амалия, Антонина, – продолжила Варвара, – периметр!

Кажется, она начала по алфавиту. До моей «ч» далеко. Интересно: тоже поставит в общем ряду или вспомнит, что командир, вообще-то, я?

И еще любопытно. Алфавит. Не получилось узнать раньше: похож ли на наш? Букв царских времен типа ятей не заметно, но это ничего не значит, привет от Охлобыстинского суслика. И порядок букв может быть таким же бредом сумасшедшего, как наш, только другим. Бредом другого сумасшедшего. Или другой. Не удивлюсь, если изобретение грамоты здесь припишут святым Кирилле и Мефодии.

Я опустил тяжко вздохнувшую Кристину на бережок, на самую кромку травы, переходящую в мокрый песок. Девчонки, достигшие воды раньше, глядели зверем.

– Все, ухожу. Амалия, давай сменю. – Я встал подальше, чтоб обозревать одну сторону леса и не видеть учениц, которые радостно полезли в низко расположенную воду. Достоинство местных озер, что выглядывали из ям как из засады, становилось недостатком при внезапном нападении – бери голыми руками, как нашу троицу не так давно. Как вспомню, так вздрогну.

Позади начался гвалт и полный разброд. Засучившие штанины ученицы, умывшись, увидели, что я далеко. Берег моментально усыпало рубахами, штанами и остатками не брошенных в пути доспехов. Плеск и гомон вновь наполнили лес. Самозваная командирша Варвара отмывалась вместе со всеми, призвать к порядку было некому.

Плевать. Если кто-то идет по нашему следу, все равно найдет. Остается надеяться, что вслед за «стаей» преследователи в лес не сунутся. Если это именно преследователи. Может, разрозненные группки разбойников, бродивших по местности после разгрома. Несомненно, разгрома: откуда еще взяться сразу такой прорве, да еще двигавшейся в направлении гор – последнего места, где можно укрыться. Значит, остальная территория ими утрачена. Даже из любимых лесов выгнали. Вывод: нам здесь проще напороться на спасителей-царберов, чем на разбойников.

Это успокоило. Пусть шумят. Пусть радуются. Столько дней без мытья. Еще – многоголосый гомон отпугнет волков и мелкие шайки вроде недавних мародеров.