Зинедин Зидан. Биография - страница 23

Зидан любит отдавать мяч, предлагать возможность забить, о чем Фабрис Монакино знает очень хорошо. С ним он ведет себя как настоящий центральный полузащитник, дает четкие указания, щедро раздавая советы и находя слова утешения, если этого требует ситуация. «Отбеги в сторону, я передам мяч вон туда», «подожди, передохни немного», «он должен был заставить тебя сыграть…» 30 октября 1989 года они оба представляли футбольную секцию Спортивной ассоциации «Канн» на церемонии, организованной во Дворце фестивалей. Город чествовал своих чемпионов. Там они присутствуют уже как игроки юниорской сборной.

На поле Зидан пожинает первые плоды собственного альтруизма. Ему нравится создавать голевые ситуации для других. Он мог бы подняться чуть выше по схеме, реализовать себя на позиции ближе к воротам, играть на важной позиции центрального нападающего. Но кажется, что он чувствует себя очень хорошо в качестве раздающего, особенно ему удается подбор мяча. Удовлетворительна и его игра головой. Больше никакие изъяны не мешают включить его в команду более высокого уровня.

Имя Зидан уже известно многим и наконец-то возбуждает интерес. Который выражается в том числе и критикой, часто несправедливой. Во время одного из матчей три принципиально возможных эпизода вызывают несогласное и недовольное отношение зрителя: когда вратарь пропускает, казалось бы, легко берущийся мяч, когда нападающий не забивает подготовленный, «преподнесенный на тарелочке» мяч и когда блестящий техничный игрок обращается с мячом беспечно и, кажется, непродуктивно. Именно в таком поведении иногда обвиняют Язида. Во время встречи с резервной командой один из руководителей отпускает в его адрес ошеломительную критику:

– Он играет в устаревший футбол!

Со стороны этого бывшего игрока, который может похвастаться карьерой, сдобренной многочисленными неточными ударами, да к тому же в эпоху, когда он еще был не так заметен, суждение это могло бы иметь лишь ограниченную ценность. Но он обладает влиянием. Элегантная «десятка» команды раздражает приверженцев жесткой игры, заставляет ревновать к своей легкости и сбивает с толку знатоков очевидного; ведь они останавливают взгляд только на мяче в воротах, результативном пасе, сделанном четко и выразительно, но не способны на более детальный анализ игры, они не в состоянии смотреть на игру шире.

Критика особенно жестока и несправедлива по отношению к этому мальчику. Он не из тех, кто жалеет усилий, если они направлены на достижение легкости контроля мяча. Он играет в вечный футбол, значимый. Он не то что неустаревший, он авангардный – по крайней мере, до тех пор, пока хоть какое-то количество игроков достигнет подобного мастерства. Это видение-то игры и предвосхищение удара устарели? Это ловкость-то и умение управлять мячом устарели? Высказанная неизвестным зрителем, такая критика неприятна, но незлобива. Однако она становится опасной, если исходит от зрителя, занимающего руководящий пост и считающего, что он может вмешиваться в тренировочный процесс; ситуация усугубляется больше, когда к такому ошибочному взгляду добавляется глупый фаворитизм. Как и Жан Фернандес, хотя и в меньшей степени, Ги Лякомб также подвергался давлению. Он часто получал советы, непригодные и даже неуместные в определенных ситуациях. Но обидно то, что некоторые влиятельные персоны, когда пришло время предложить профессиональные контракты, предпочли обратиться не к Зидану, а к другим игрокам. Они об этом заявляют прямо либо дают знать.

Неужели Язид где-то ошибся? Нужно ли ему изменить стиль, свою позицию на поле? Жан Варро, разумеется, против этого и дает игроку завуалированную под поощрение команду: «Играй, как в «Септеме»!» Иначе говоря, близко от нападающих, предлагая им решения и возможности забить.

Ги Лякомб не меняет ничего. Язид погружается в работу. Он старается исправить недостатки в игре без мяча, помня сказанную ему фразу о том, что «он должен играть в унисон со всеми». Выразительная фраза. На него такая музыкальная метафора, означающая, что все инструменты подстраиваются друг под друга, исполняя один звук, оказывает особое влияние. Возможно, стиль Яза – это что-то другое, не просто импровизация предложенной партитуры, последовательное выведение нот, соответствующих определенным движениям?