Злато в крови - страница 13

…Грохот железнодорожных колес, я прыгаю с поезда по всем правилам: сначала бежишь назад лицом, затем отпускаешь руку от поручня — и кубарем под откос. Прости, малыш, так уж получилось с нами. Только ты не умирай, не рожайся не в срок, пожалуйста…

…Циклопический зал в окружении стройных белых колонн, схваченных поверху арками, и прекрасные статуи серого и черного мрамора. Муж и Жена. Сакральная ярость и священный покой. Порыв и размышление. Два лика Бытия, две Руки Бога. Пол — шахматная доска, все мы — фигуры Большой Игры, я с Данилем тоже; но только этим Двоим дано право судить Игру.

…И вечный вальс! Покой нам только снится… Зеркальные стены, в которых отражается позлащенная осень, платье развевается вместе с косой, перед моими глазами — юное лицо в рамке седых волос, янтарные, рысьи, влюбленные глаза. И — кровавый третий глаз, точно посередине.

Что-то с силой ударяет меня в переносицу и вышибает из чужих сновидений. Раскаленный пропеллер света.

— Мастер, мастер, ты меня слышишь, очнись!

Это Ролан. Теперь я вижу, что от трясет меня за плечи, сам я валяюсь на полу, уже давно, наверное. А Селина-то что же?

Она полулежит на той самой атласной постели, белая, как вдова Сенеки, но даже не в обмороке. Теперь, когда я отдалился от шума ее сердца, я догадываюсь, что их было и на самом деле не одно. Так во время старинных кардиологических операций подключали больное сердце к здоровому, чтобы работали в унисон.

— Девка, ты убила моего Мастера, а я за это убью тебя саму, — тихо рыкает мой ревнивый сынок.

— Скорее это я останусь с двумя бездыханными вампирами на руках, — парирует она еще тише. — Или ты применишь иные способы? Ковер не порти, однако. Вот кровь ему свою дай — или что там еще делают в случае.

Но тут я почувствовал себя ровно так, как надо. Красное прилило к коже, бурлило в жилах, как водопад, буквально разрывая меня на клочки; и если мне еще было скверно, то именно от этого.

— Ролан, отойди. Все будет хорошо, если я сам завершу, что начал. Нас убить далеко не просто, вспомни.

Но я понимал, конечно, что ход вещей уже выломился из любых законных рамок.

Сел рядом, надрезал себе запястье и поднес к ее рту:

— Пей от меня и не бойся, мы народ крепкий и многое испытавший.

Но уже самое первое легкое прикосновение женских губ ввело меня в транс. А, может быть, это сотворил со мной свет, который еще раньше вошел в меня вместе с ее кровью — не знаю. Обычно мы, отдавая свою кровь, испытываем боль, чувство, что все сосуды обращаются в провисшую паутину, а внутренности съеживаются, как старый башмак. Но я не знаю, как описать тогдашнее мое состояние. Миг, когда мужчина впервые в своей жизни достигает пика телесного наслаждения и, наконец, изливается в женщину, нестерпимое блаженство на грани пытки, растянутое на мириады секунд, тысячи часов и дней, на годы, на века…

Очнулся я так внезапно, будто меня вбросило в эту реальность пинком — и уже без глаз, без движения и почти без воли. Один слух.

— Уводи его, уноси, что ли. На руки, он же совсем ничего не весит. А то я сама… Где он спит? Тайны мадридского двора, подумаешь. Утро скоро, если кто еще не заметил. К себе? Куда это — к себе? Вот ты и верно валяй к себе, а я за ним здесь присмотрю. Мне еще помирать надобно, вот и погожу спать. Не в чужой постели спать, дурень, я дева скромная, нетронутая, еще атласную обивку в гробу запачкаю. Матрас снизу, матрас поверху — и будет с меня. Не хуже отходняка после больничной наркоты, перебьюсь. Да ты ножками, ножками знай отсюда шевели!

Проснулся я, оттого, что некто тихонько скребся в крышку моего объемного саркофага. Мыслью я откинул ее в сторону и сел, выпрямившись насколько мог.

В дальнем углу были свалены какие-то основательно подержанные пуховики. Селина была рядом со мной, веселая, чистая, приодетая в шикарные Ролановы тряпки: рубаху с вислыми кружевами по вороту, рукавам и подолу, колготки (во времена его юности это называлось «рейтузы» и в комплекте с пришитыми подошвами и богато расшитым гульфиком вполне сходило за верхнюю одежду), а кроме этого, незнакомые мне полусапожки с острым носом, какие модны в среде нынешних недорогих куртизанок. Из чего я заключил, что сегодняшним утром они с Роланом замирились.