Злодеи и другие истории - страница 21

Свернув к лесу, она оглянулась.

Вспыхнули фары.

Она попыталась бежать быстрее. Каждый шаг давался с трудом. Легкие горели.

Но она всё еще продолжала бежать.

Наконец, она добралась до стоянки у озера.

Прошлой ночью стоянка была полна машин с обжимающимися парочками внутри. Сегодня она пустовала.

Никого, кто бы мог ей помочь.

Марти ринулась к дальнему концу площадки. Позади ревел двигатель автомобиля. Путь преградило упавшее, давно умершее дерево. Она оперлась на него рукой, вскинула ногу, и перепрыгнула через дерево в тот момент, когда фары выхватили парковку из темноты.

Она присела на корточки, прижавшись спиной к стволу, и закрыла глаза. Положила скользкие руки на колени. По горящим щекам градом струился пот. Она делала глубокие, болезненные вздохи, надеясь восстановить силы как можно скорее.

Затем она повернулась и выглянула из-за верхушки ствола.

Вилли уже вышел из машины и теперь прогуливался на другой стороне площадки, вглядываясь в темноту и то и дело останавливаясь, чтобы прислушаться.

Ему не потребуется много времени, чтобы ее найти. Может, несколько минут.

Нужно что-то делать!

И тут ее взгляд упал на серебряную дорожку лунного света, мерцающую на поверхности озера.

21

На темной дороге перед собой Роджер увидел вспыхивающую вывеску "ВЭЙСАЙД МОТОР ИНН". Ниже горели бледно-голубые буквы: "Есть места".

- Эй, эй! - сказал он. - Гавань среди бури.

- Надеюсь, у них найдется чего-нибудь поесть, - сказала Тина. - Я до смерти проголодалась.

- Дорогая моя, гавани славятся своей кухней.

Он подъехал к стоянке перед офисом мотеля.

- Можешь подождать здесь, - сказал он. - Я молнией.

В офисе он попросил комнату с двумя кроватями. Управляющая, горбатая и костлявая старая карга, теряющая последние седые волосы, стрельнула глазами в окно.

- Моя дочка, - объяснил Роджер. - Копия своей матери, упокой Господи ее душу.

Старуха сощурила на него слезящиеся глазки.

Роджер торжественно покачал головой.

- Жизнь так скоротечна, - сказал он. - Мы - слабые огоньки свечей, задуваемые беспечным ветерком.

Старуха словно бы съежилась.

- Сорок баксов, - сказала она и подвинула к нему регистрационную карточку. - Заполните это.

Записав необходимую информацию в карточку, он спросил:

- До которого часа работает ваше кафе?

- Никогда не закрывается.

Он заплатил, и она дала ему ключи от комнаты.

Вернувшись к машине, он забрался внутрь и произнес:

- Всё готово. Комната шестнадцать.

Проезжая мимо кафе, он заглянул в окно. За стойкой сидел одинокий мужчина. Две пары и семья из шестерых человек сидели в кабинках вдоль стены.

- Не слишком-то людно. Еда, наверное, такая жирная, что ею можно смазать автопарк "Линкольнов".

- Надеюсь, они еще не закрываются.

- Управляющая сказала, что они постоянно открыты.

- Хвала Создателю.

- Она еще вздыхает! - Роджер крутанул руль.

Свет фар выхватил из темноты боковую панель "Универсала", ослепляющей вспышкой отразился от венецианского окна комнаты 16 и остановился на кирпичной стене и двери.

- Прибыли, - объявил Роджер.

- Надеюсь, у них в наборе есть цыпленок.

- Готов спорить, что есть. Я только поставлю багаж в нашу комнату, и пойдем. Разве что ты захочешь сперва помыться.

- Давай сперва.

- Хочешь сначала посмотреть комнату?

- Есть хочу.

- Как хочешь - без спешки, или без промедления?

- А? - спросила Тина. Потом усмехнулась и сказала. - А, это шутка.

Роджер засмеялся и выскочил из машины. Он быстро обошел капот и открыл дверь для Тины. Она протянула руку. Роджер помог ей выйти. Он держал ее за руку всю дорогу до кафе; там отпустил ее и сказал:

- А теперь - ведем себя прилично. Я выдаю тебя за свою дочь.

- Ясен перец, папуля.

Он засмеялся.

Внутри Тина поспешила к кабинке и скользнула внутрь. Она похлопала по сиденью дивана рядом с собой и сказала:

- Давай сюда, отец.

- Я сяду здесь, - сказал он. Он подошел к противоположной стороне стола. - И, пожалуйста, не зови меня "отец".

- Почему ты не сядешь рядом? Я плохо пахну?

- Ты пахнешь хорошо.

- Тогда почему?

- Отсюда лучше вид.

Она улыбнулась и кивнула.

- Ты думаешь, я красивая?

- Ты - нечто прекрасное.

- Нечто? - она наморщила носик.

- Это стихи. Джон Китс. "В прекрасном - радость без конца, без края".