Змеи-гиганты и страшные ящеры - страница 9

Итак, за три дня у меня набралось пять змей, представляющих четыре вида. Начало многообещающее! Но дальше дело пошло хуже. Лесорубы носили мне множество рептилий, я и сам с помощью моего малайского друга поймал несколько штук, но новые виды попадались редко. Всё те же зелёные гадюки, питоны и златокольчатые… Ладно, может быть, лучше повезёт на «большой земле» — на Калимантане.

Но сперва расскажу ещё про один случай на Нунукане.

— Ой, что это! — услышал я однажды испуганный крик поварихи. — Поглядите, у него на шее живая змея!

Я вышел. В самом деле: стоит малаец, а у него вокруг шеи вместо шарфа обвился небольшой питон!

— Хотите купить, туан?[5] — спросил он.

— Он что, ручной?

Малайцы иногда держат питонов в своих домах и кладовках, чтобы истребляли крыс. Такие питоны привыкают к человеку и становятся совсем ручными. Даже Эрик завёл у себя на складе трёхметрового удава.

Но малаец ответил, что питон только что пойман.

— Ну, знаешь, — не поверил я, — тогда бы он не вёл себя так смирно!

— А меня никакие змеи не кусают! — рассмеялся малаец.

Я решил, что он подтрунивает надо мной, и протянул руку к питону. Удав попытался меня укусить. Может быть, у малайца был дар укротителя? Есть люди, которые умеют обращаться со змеями настолько уверенно и спокойно, что не вызывают у них агрессивных инстинктов.

— Если тебя змеи не кусают, поиграй вот с этими, — в шутку предложил я ему, показывая на клетку, в которой лежали три гадюки. — Только помни, они очень ядовитые.

Малаец подошёл к клетке, открыл её и преспокойно взял в руки двух гадюк. Он обращался с ними далеко не осторожно: схватил их так, что они вполне могли его укусить. Но змеи его не тронули.

— Ну, теперь туан мне верит? — торжествующе воскликнул он.

С острова Нукукан я отправился в дебри Калимантана.

Больше всех меня занимала королевская кобра. Это самая крупная из ядовитых змей, она достигает пяти метров в длину. Местные жители её очень боятся. Когда кобра охраняет яйца, она бросается на каждого, кто приблизится, будь то человек или животное, а яд у неё очень сильный. Один англичанин, в правдивости которого я не сомневаюсь, рассказал мне, что его дважды атаковали кобры, но оба раза ему удалось их убить прежде чем они его укусили.

К счастью (и на беду змееловов), королевские кобры довольно редки на Калимантане. Один раз мы с малайцем Авангом заметили очень длинную тёмно окрашенную змею, которая ушла от нас в чащу. Аванг уверял, что это была королевская кобра. Надо сказать, что кобры бывают самой различной окраски, и их легко спутать с безобидными ужами. Молодая королевская кобра — чёрная, с отчётливыми белыми или желтоватыми поперечными полосами; с возрастом краска может перейти в бурую, оливково-зелёную, грязно-жёлтую, а светлые полосы почти пропадают. Спокойная кобра не похожа на изображение, которое мы привыкли видеть; лишь нападая, она угрожающе раздувает шею.

Мне удалось поймать только чёрную кобру одного из трёх известных на Калимантане видов. Рядом с королевской она невелика; самая длинная не превышает 1,9 метра.

Но однажды вечером — я уже лёг спать — Аванг разбудил меня известием, что один даяк[6] принёс большую чёрную змею. Памятуя мои указания, он попытался взять её невредимой, однако змея была очень сильная и вырвалась у него из рук. Тогда он ударил её своим мечом — мандау — и ранил; всё же даяк надеялся получить от меня в награду немного табака. Я вышел посмотреть на добычу и увидел… королевскую кобру. А он ловил её руками! Кобра чуть шевелилась, это были уже предсмертные судороги. Я измерил её — триста шестьдесят сантиметров; крупная, но до рекорда далеко. Она была тёмно-оливкового цвета. Меч рассёк ей голову и тело, поэтому я не стал класть кобру в спирт, а только снял с неё кожу.

Я спросил смельчака, много ли в этих местах королевских кобр. Он ответил, что убил уже несколько штук, причём две из них были куда больше этой. (Не исключено, что он хвастался.) Даяк отлично знал, что это опасная змея; с год назад от укуса кобры погибла женщина из его деревни.

Я пообещал щедрую награду за целый экземпляр, а пока дал ему соли и табака. К сожалению, мне так и не добыли неповреждённой кобры.