Знаки вырождения - страница 7

IV. Obsessiones или фобии, т. е. навязчивые и насильственные душевные состояния (мысли, чувства и волевые акты) относятся к числу наиболее бесспорных патогномонических знаков вырождения. Состояния эти в настоящее время имеют богатую литературу и хорошо изучены.

Примером навязчивых мыслей могут служить, например, мысли о том, что проглочена известная вещь (булавка, насекомое и т. п.), хотя, в то же время, субъект ясно сознает, что этого вовсе не было; такова же мысль о заразе, о прикосновении к чему-либо нечистому, требующему мытья рук; или - мысль о том, что в приготовленном к отправке, запечатанном конверте, содержится неприличное выражение, или - контрастная мысль о чем-либо циничном при взгляде на икону, на покойника и пр. К навязчивым чувствам относятся, например, боязнь покраснеть в обществе других, непобедимое чувство стыда, конфузливости и виновности в присутствии других, в обществе. Примером насильственных и навязчивых действий может служить нескончаемое мытье рук при мысли о заразе, такая же нескончаемая проверка письма в отношении употребленных будто бы в нем неприличных выражений; или - переход с правой стороны улицы на левую и наоборот, при мысли, что путь по правой стороне угрожает отцу, путь по левой - матери и т. п.; таковы же действия судьи, описанного в романе «Воскресенье», где судья загадывал себе вопросы и искал желаемых ответов, размеряя для того шаги своей походки... Навязчивые мысли, чувства и действия составляют самый верный и типический знак вырождения, судя по многочисленным данным, собранным психиатрами.

V. «Демоническое». Демонические черты. Не только в религиозных представлениях, но и в великих творческих произведениях (Мильтон, Лермонтов) демон изображается олицетворением зла в самых утонченных формах и проявлениях, какими только оно может выражаться. Весьма вероятно поэтому, что демонические черты представляют собою не одну только отвлеченную идеализацию зла, но соответствуют действительному явлению, или многим явлениям, черты которых объединены в одном типичном образе демона. Ознакомившись с проявлениями, какими характеризуется вырождение, когда оно распространяется на высшие стороны души, мы приходим к выводу, что эти проявления носят на себе отпечаток «демонического». На основании этого, естественно допустить, что тончайшие психические проявления вырождения могли послужить тем материалом, из которого поэтическое творчество создало образ олицетворенного зла. При сопоставлении образа биологического демона с соответственным типом, созданным творчеством поэтов, выступает ясно факт совершенной близости, если не тождества, обеих картин. Психические черты вырождения появляются рано: они уже заметны в ряду первых признаков начинающегося зла. Но настоящая природа их определяется с совершенной положительностью нередко только в нисходящих поколениях, где процесс вырождения становится вполне очевидным и где можно найти созревшими и развитыми все основные психопатические черты, бывшие в зачатке в предшествующих поколениях: здесь мы встречаемся с фактом постепенного наростания семейных, или фамильных пороков, душевных аномалий и недостатков характера, словом - с процессом психического вырождения.

Высшие или сложнейшие дегенеративные черты (по нашим наблюдениям) состоят в следующем:

а. В отношении ума. Умственные силы нередко развиты нормально и составляют единственную сильную сторону души, посредством которой субъект разрешает для себя все вопросы жизни и духа и даже такие вопросы, которые мало доступны умственному анализу и обыкновенно разрешаются (у нормальных людей) при участии чувства, как более тонкого орудия {например, вопросы нравственности, долга, совести и т. п.). Основными чертами ума демонических натур являются: многоречивость, наклонность к спору, к софизмам и диалектике, сухая логика и умственный формализм, пытающийся стать выше чутья совести и намеков нравственного такта, далее - стремление вытеснить логику фактов, заменив ее логикой умственных построений.

б. В отношении чувства - на первом плане стоит всегда сильно развитое чувство гнева и органическая стихийная гневность, которая часто достигает размеров страсти (в смысле Канта) и поэтому с трудом поддается обузданию даже и у развитых в умственном отношении субъектов.