Знаменосец «Черного ордена». Биография рейхсфюрера СС Гиммлера, 1939-1945 - страница 9

«Танцы. Было довольно приятно. Моей партнершей была фрейлейн фон Бюк, симпатичная девушка, благоразумная и патриотически настроенная, и при этом – не синий чулок… Другие девушки тоже были хорошенькими, а некоторые даже красивыми… Мариэль Р. и я немного поболтали… Проводил домой фрейлейн фон Бюк. Она не стремилась взять меня под руку, что я оценил… Немного упражнений перед сном».

Дневник Гиммлер использовал и для того, чтобы упрекать себя, когда, по его мнению, он переставал соответствовать своему скромному идеалу. Частенько он жалуется на излишнюю болтливость, чрезмерное мягкосердечие, недостаток самоконтроля и «аристократической уверенности в манерах». Ему нравится помогать людям, навещать больных, утешать стариков и бывать дома со своей семьей. «Они считают меня веселым, забавным парнем, который обо всех заботится; «Хайни (так называли Гиммлера в семье) за всем проследит», – пишет он в январе 1922 года.

Ясно, что Гиммлер, как и многие другие, ищет признания в семейном и социальном кругу, принимая посильное участие в делах других людей. Вполне вероятно, что эта доброта была в какой-то мере искренней, однако главной его целью всегда оставалась популярность среди студентов, чему препятствовали природная чопорность и слабый организм, не позволявший ему пить пиво, не страдая при этом расстройством желудка, – серьезные недостатки, позволявшие другим студентам посматривать на него свысока и посмеиваться над его чрезмерным усердием.

Гиммлер продолжал регулярно посещать церковь, по крайней мере до 1924 года, хотя сомнения в отношении религии начинают появляться в его дневнике значительно раньше. «Думаю, я вхожу в конфликт с моей верой, – пишет он в декабре 1919 года, – но что бы ни случилось, я всегда буду любить Бога и молиться Ему, оставаясь преданным католической церкви и защищая ее, даже если буду от нее отторгнут». В феврале 1924 года Гиммлер все еще ходит в церковь, но упоминает о своих сомнениях в главных церковных постулатах, о дискуссиях относительно «веры в Бога, религии (возможности непорочного зачатия, исповеди и пр.), а также о спорах о дуэлях, крови, половых сношениях, мужчинах и женщинах». Тема секса привлекает его даже сильнее, чем религия, несомненно из-за убеждения, что воздержание от половых связей до брака является моральной обязанностью каждого человека. Судя по всему, Гиммлер оставался девственником до двадцати шести лет, и сексуальная неудовлетворенность несомненно причиняла ему серьезные страдания. В феврале 1922 года, после одной из частых дискуссий о сексе со своим другом Людвигом, он записал в дневнике:

«Мы обсуждали опасности, которыми чреваты подобные вещи… Я по опыту знаю, что значит лежать с кем-то в одной постели, чувствовать рядом крепкое горячее тело… Возбуждаешься так, что с трудом сохраняешь способность мыслить здраво. Девушки заходят так далеко, что перестают отдавать себе отчет в том, что делают, и ты тоже начинаешь испытывать жгучее, бессознательное желание удовлетворить могучий зов природы. Вот почему это так опасно и для мужчины, ибо требует развитого чувства ответственности. Девушки практически не имеют силы воли, поэтому мужчина мог бы сделать с ними все, что угодно, если бы ему не приходилось бороться с собой».

Другой бедой было отсутствие денег. Гиммлера все сильнее тяготила финансовая зависимость от семьи, хотя он и научился довольствоваться получаемым от отца небольшим содержанием, строжайше ограничивая свои и без того небольшие расходы на одежду и питание. Сохранившиеся письма к родителям наглядно показывают, как скрупулезно он учитывал все мелочи, до последнего пфеннига рассчитывая суммы, необходимые на еду или починку платья и обуви. При этом его письма изобилуют выражениями любви и почтения:

«Ваша милая открытка ко дню рождения…»; «Галстук снова нужно штопать с левой стороны…»; «К сожалению, дорогие родители, я вынужден попросить у вас денег: у меня осталось только двадцать пять марок из последней сотни, которая включала и ежемесячные тридцать…»; «Я никогда не ношу на работе белые рубашки, поэтому мои вещи хорошо сохраняются…»; «Галстук в горошек, который я получил на Рождество, порвался в нескольких местах…»; «Сердечный привет и поцелуи».