Знание-сила, 2006 № 05 (947) - страница 17

Карлш: Скажем так: в конце 1944 года и в марте 1945 года в Германии на самом деле проводились испытания ядерного оружия малой мощности. На мой взгляд, эксперимент, состоявшийся 3 марта 1945 года на полигоне Ордруф в Тюрингии, хорошо документирован. Впрочем, немцы тогда были далеки от создания атомной бомбы того же типа, который участники Манхэттенского проекта впервые испытали в июле 1945 года. Из-за нехватки сырья немцам удалось лишь ненадолго инициировать ядерные реакции.

В 1941 году в Копенгагене состоялось знаменательная встреча двух великих физиков — Вернера Гейзенберга и Нильса Бора. Они беседовали о возможности использования атомного оружия нацистами. По сей день историки и даже литераторы спорят о той давней встрече — достаточно вспомнить нашумевшую пьесу Майкла Фрзйна "Копенгаген" (см. статью М. Вартбурга в "3-С" N2 5,2002). Ваши исследования проливают новый свет на то памятное событие?

Карлш: Обнаружены сенсационные документы, заставляющие нас переосмыслить саму обстановку, в которой проходила та встреча. Например, мы располагаем теперь перепиской руководителей Института физики и Патентного ведомства Германии; она датирована летом 1941 года. Из нее явствует, что один из ведущих немецких физиков того времени — Карл Фридрих фон Вайцзеккер намеревался получить патенты на ядерный реактор и плутониевую бомбу. Зная об этом, мы понимаем, насколько актуальной была поездка Гейзенберга в Копенгаген.

Напрашивается такой вопрос. Использовали ли союзники опыт, накопленный германскими и австрийскими физиками, в работе над созданием собственного ядерного оружия?

Карлш: Мы не знаем этого по сей день. Так, большая часть документов Лос-Аламосской лаборатории по-прежнему недоступна. Впрочем, я полагаю, что американцы и британцы, работая над своим проектом, не очень нуждались в опыте немецких коллег. У них хватало своих отличных физиков. Разве что в отдельных вопросах (например, что касается фокусировки ударных волн) могли быть использованы достижения немецких ученых. Так Гудерлей, Буземан, Харте к, Бухман и некоторые другие видные физики, грямо или косвенно участвовавшие в ядерных исследованиях в Германии, работали после 1945 года в США. Немецкие "ноу-хау" были гораздо важнее для СССР и Франции. Почти три сотни немецких и австрийских ученых и инженеров (некоторые даже с семьями) были вывезены в Советский Союз и работали там над созданием атомной бомбы.

В конце мая 1944 года профессор Герлах кратко пометил в служебном отчете: "На самой широкой основе решается вопрос производства ядерной энергии отличным от расщепления урана путем".

Итак, несколько специалистов по взрывчатым веществам во главе с Куртом Дибнером готовились к... термоядерному синтезу. Подробности их работы сохранил лишь шестистраничный отчет "Опыты инициирования ядерных реакций с помощью взрывчатых веществ".

Его подписали В. Херман, Г. Хартвиг, X. Раквиц, представлявшие лабораторию в Голове, и В. Тринкс и Г. Шауб из отдела вооружений сухопутных войск.

В 1939 году профессор Ганс Бете, несколько лет назад эмигрировавший из Германии, опубликовал в "Physical Review" свою статью, описав в ней термоядерные реакции в недрах звезд. (Менее известно, что за год до этого подобные соображения высказал и молодой немецкий физик К. Ф. фон Вайцзеккер.) Да, эти реакции происходят в недрах звезд. Но возможно ли такое на Земле?

Опыты проводили трое ученых из группы Дибнера, а также д-р Тринкс. Они использовали цилиндрические тротиловые заряды высотой от 8 до 10 сантиметров. Посредине основания кавдого цилиндра вставляли небольшой конус из "тяжелого парафина" — источник дейтерия. В первых двух опытах взрывы были настолько мощными, что стальная плита, на которой стояли цилиндра разлеталась на куски. Лишь третий опыт был поставлен так, что после взрыва сохранился индикатор. Однако следов радиоактивности зафиксировано не было.

Тогда схему проведения опыта изменили. Ознакомившись со статьей Бете, Тринкс понял, что при температуре около 4 миллионов градусов и давлении в 250 миллионов атмосфер начнутся многочисленные термоядерные реакции. По его мнению, можно было создать бомбу диаметром метр-полтора, действующую по этому принципу.