Золотая чаша Колоксая - страница 5

Радомир сунул в рот травинку, искоса поглядывая на дядьку:

— Правильно сделал. Фейн такой обиды не стерпел бы точно.

— Да он и так был в ярости. Об этой свадьбе они с Земиславом договаривались ещё пятнадцать лет назад, когда между Тарсией и Гаравией не было этой вражды. Фейн думал, что наш князь успокоится и передумает, потому и не женил своего младшего сына.

Володарович пожал плечами:

— Да несильно-то его сынок переживал из-за отказа. Мы встречались с ним пару месяцев назад. Княжич Ниру как раз проверял приморскую крепость и гаравайскую флотилию.

— Хвалят этого щенка. Говорят, хоть и молод, но мудр и степенен. Людей не обижает и другим не даёт, — нехотя признался Ставр, потом вздохнул: — Кто ж знал, что именно гаравайский наёмник убьёт сестру и племянника Земислава? Да что теперь-то говорить… Расклад не в нашу пользу, Радомир. Гаравия окрепла, а мы наоборот. Не потянуть нам эту войну, — старый воин ненадолго замолчал, потом посмотрел на своего собеседника: — Ты мудро рассуждаешь, сынок. Я согласен, что война — эта обоюдная беда. Но как бы ни было плохо от войны Гаравии и гаравайцам, нам будет хуже.

Молодой мужчина понимающе кивнул, задумчиво поглядывая в сторону.

— …Радомир, если бы в твоих силах было что-то сделать, чтобы избежать этой бойни, ты бы согласился?

Волхв выплюнул травинку, с лёгкой усмешкой глядя на советника.

— Говори, дядька.

…Радомир слушал, опустив голову. Предстоящее задание не сказать, чтобы сильно озадачило его. Тайно отвезти княжну Яронегу к маг’ярской границе и передать жениху. Понятное дело, что это вряд ли будет безобидная прогулка. Ну, так и он последние годы катался по Черногорью, оглядываясь по сторонам, не потому что красотами любовался.

— Почему ты обратился ко мне?

— Ты хорошо знаешь не только Тарсию, но и Маг'яр, особенно приграничье, — Ставр посмотрел ему в глаза. — И я тебе верю.

Мужчина хмыкнул, отворачиваясь. Награду за удачный исход предлагали хорошую, но куда заманчивее выглядело расположение двух княжеских родов. Поэтому Радомир быстро принял решение, только для видимости хмурился, надеясь, что советник где-нибудь проговорится и скажет лишнее.

— …Вы поедете, переодетые в купцов. В приграничном Велико-Шумине скоро начинается ярмарка. Торговые обозы на дорогах никого не удивят. Это немного в стороне от места встречи с княжичем Честимиром.

— Немного? Вёрст семьдесят, если не ошибаюсь.

— Главное — довезти туда Яронегу живой и невредимой. Тем более, в сам город вы не поедете, свернёте к перевалу Барчика.

Радомир глянул на мужчину:

— Я в Снавиче три седмицы, но ничего подозрительного не слышал ни в верхнем городе, ни в нижнем. Неужто ваши опасения оправданы?

Ставр кивнул, чуть меняя позу: проклятая спина ныла нещадно, особенно перед дождём:

— К сожалению. Уже не единожды пытались подкупить гридней Яронеги. Одного убили, чтобы занять его место… Не знали, скоты, что я лично меняю пропускное слово каждое утро.

Радомир улыбнулся: хитёр дядька. И он с какой-то тоской заметил, как быстро поседели виски у советника, сколько новых морщин появилось на суровом лице. Ставр немного помолчал, потом глянул на мужчину:

— Мало людей, которым я доверяю, Рад. Тебе верю. Отвези княжну Яронегу в Маг’яр.

— Не люблю я этих дел с девицами. Тем более княжна. Писку-визгу много!.. Сколько людей ты собираешься отправить с обозом?

Советник не сдержал облегчённого выдоха: Володарович уже согласился, иначе сразу бы ответил «нет».

— Много не дам. Но за каждого готов поручиться. Это люди моего Борича. Знаешь Волина?

Радомир кивнул:

— Знаю.

— С ним человек девять будет. Вы присоединитесь к обозу купца Корнилы, сыну Борая.

Тарс снова кивнул, показывая, что и это имя ему известно. А Ставр продолжал:

— Корнила будет подтверждением вашей истории. С ним едет его брат Углеша и сын… не помню имени. Дружинники Волина займут место охраны, а кто и купцов изображать будет. Ты… сойдёшь за купчишку, — старый воин ухмыльнулся, — слишком уж хитрая у тебя рожа для охранника.

Радомир пригладил растрепавшиеся волосы:

— Я согласен, дядька.

— Ну, вот и договорились! — Ставр не скрывал своей радости. Потом хлопнул себя по колену. — Да, чуть не забыл…