Золотая корифена - страница 15

— Метров двадцать уволокла, подлая…

— Вот тебе и «ха», — откликается Петр, — это ж не щука. Акула.

Смотрю на часы: стрелки словно прилипли к циферблату. Совершенно не двигаются. А когда не надо, так бегут, спешат, словно сумасшедшие. Бенка спит, прикрыв глаза узенькой, почти человеческой ладошкой. Вытянув из матраца тоненькую соломинку, я щекочу Бену нос. Тот чихает и, не открывая глаз, отмахивается. Думает, что муха,

— Что это там?.. — вдруг говорит Скачков, — плывет что-то в воде…

— Наверно, пенопластовый буек?., — бормочет Станислав, щуря глаза. — Точно, буек!.. Может, достанем? Пожалуй, он нам может пригодиться. Как считаете, парни?..

— А вдруг к нему что-нибудь привязано?.. — строит догадки Корин, поглядывая на Валентина. — Помню, однажды вытащили буек, а к нему привязано…

— Ладно, черт с вами, — соглашается Валентин, — надувайте лодку и добирайтесь до буйка на шкертике. Как твой кумпол, Коля?.. Ничего? Тогда крепи конец… Только осторожно, ч-черти…

Я достаю бухту тонкой веревки, один конец привязываю к лодочной банке, другой креплю на резиновой шлюпке, Стась уже накачивает ее небольшим мехом. Шлюпка, довольно похрюкивая клапаном, быстро распухает, наполняется воздухом.

— Сильно не перекачивай, — беспокоится Валентин, — заплата отскочит. Слышишь, Стась?

Заплата чернеет на самом носу лодки. Большая, черная. Наклеенная еще кем-то на берегу.

Первыми в шлюпку лезем мы с Кориным. Валька потравливает конец, ветер подхватывает легкую, словно пробка, шлюпчонку и быстро относит от «Корифены». Вытянув ноги, мы сидим прямо на днище и гребем короткими, составленными из металлических трубок веслами, направляя шлюпку носом против волны.

— Поставим парус, — предлагает Корин, — давай сюда весло…

Из двух весел мы собираем небольшую мачту, вставляем в специальные пазы, и Стась поднимает резиновый трехугольный парус. Ветер туго ударяется в него, парус гордо выпячивает свою округлую грудь, и шлюпка, чуть накренившись, легко мчится по волнам. Конец шлепает по воде, то выскакивая из нее, то опускаясь вглубь… Потом ослабевает,

— Бегущая по волнам! — в восторге хлопает шлюпку Корин по тугому звонкому боку. — Вперед! Навстречу опасностям!.. Хватай буек!..

Я подхватываю буек — легкую пенопластовую пластину.

Но что за крик? Я поворачиваюсь: «Корифена» чуть заметной точкой белеет далеко позади.

— Стась! Конец лопнул!

С лица Корина соскакивает улыбка. Он дергает за веревку, и та легко выскакивает из воды: порвалась!

— Парус!

Я Отпускаю шкот, парус вянет, падает в лодку, накрывая нас…

— Весла быстрее! — Корин выдергивает мачту, раскручивает ее на куски, втискивает в белые трубки лопасти весел. В спешке одно весло получается коротеньким, другое в три раза длиннее. Но вот весла собраны, лопасти ныряют в волны, мы торопливо разворачиваемся носом на ветер, гребем… гребем. Шлюпка неохотно подчиняется нашим усилиям. Она переваливается через одну волну, через другую. Сжав до боли в суставах весло, наваливаюсь на него всем телом, пропихиваю воду вдоль борта, отталкиваю ее назад. Стась гребет рывками, со столом. Он повернулся ко мне спиной, и я вижу, как по желобку вдоль спины скатывается струйка пота. И у меня лицо уже сырое. Соленые, едкие капли сбегают по щекам, от них щиплет в уголках глаз. Но нет, некогда смахнуть их. Нужно грести, грести. Когда шлюпка вскакивает На крутой гребень, нам видна лодка. Нет, она совсем не приближается. Пожалуй, удаляется. Когда шлюпка взбирается на волну, нам видно, как в лодке суетятся две маленькие фигурки. Потом шлюпка скользит вниз, и кругом одна вода.

Шаркнув по борту веслом, Корин задевает заплату. Та оттопыривается, и из резинового чрева лодки со свистом вырывается воздух. Бросив весло на дно шлюпки, Стась прижимает заплату ладонью, но воздух сильнее Корина: он шипит, пищит, но лезет, рвется из-под заплаты, и шлюпка начинает худеть. Ее упругое, звонкое тело дрябнет, покрывается глубокими морщинами… Мы оседаем, через борта в лодку вливается вода.

Корин поворачивается ко мне. Лицо его бледно, из закушенной губы стекает по подбородку струйка крови.