Золотая пыль - страница 12

Когда Ада открыла глаза, она не сразу поняла, почему в комнате так стемнело. Девочка зевнула и открыла телефон. Без пяти пять. Ада подскочила как ужаленная, причесалась, по-быстрому подкрасила глаза и надела на шею фотоаппарат. Тётя уже ждала внизу, в ещё одном потрясающем брючном костюме, с изящными драгоценностями на шее и ушах.

- Признайся, забыла? – пожурила она девочку.

- Просто немного заснула,- призналась Ада.- Но теперь я готова к бою. Новая статья меня ждёт!

Тётя заперла дом, и они отправились по Волеграду. Ада время от времени косилась на крёстную. Неплохо бы было что-то выведать у неё про всю эту магию, но Артём просил никому не говорить… Мальчик вроде бы не желал ей зла. Вон, даже кулон подарил. Но действовать всё равно надо, иначе дело с мёртвой точки не сдвинется.

- Ничего не хочешь спросить? – Вдруг произнесла тётя.- Я же вижу по твоим глазам, что хочешь.

- Просто я волнуюсь за маму,- ответила Ада, пряча глаза.- И из-за одной странной вещи в школе.

- Насколько странной?

Стальные нотки, прорезавшиеся в голосе тёти, заставили Аду передумать. Нужно спросить что-то безобидное. Девочка смело посмотрела крёстной прямо в глаза. Сердце заколотилось.

- Мой друг сказал, что меня в школе спрашивала моя родственница с севера,- медленно проговорила Ада, наблюдая за лицом крёстной.- Но мама не говорила, что у нас есть родственники на севере. Она даже о вас ничего не говорила.

- Скорее всего, обозналась. С кем не бывает.

- Она знала моё имя и фамилию. И пришла в мою школу. Как это может быть совпадением?- Ада заметила, как тётя прищурила левый глаз, а затем расслабленно улыбнулась.- Вы не верите?

- У тебя такой возраст, Ада… Сейчас всё принимаешь близко к сердцу. Не переживай, хорошо?

- Поняла,- кивнула Ада.

Поняла. Что вы что-то недоговариваете. Ада насупилась, и всю дорогу спутницы молчали. Выставка проходила в небольшом павильоне под крышей. Там, между увитыми плющом колонн, расположилась выставка картин акварелью - пейзажи, портреты, коты, цветы, коты в цветах…. Очевидно, художнице нравились кошки – они были изображены на каждом втором холсте. Ада сделала несколько десятков фотографий, пока тётя отошла к своим знакомым.

- Ты слишком много фотографируешь.

- Артём!

Мальчик, в рубашке и галстуке, стоял рядом. Ада улыбнулась ему. Значит, он цел и невредим. Теперь он уж точно не отвертится!

- Я фотографирую, чтобы сохранить воспоминания.

- Фотография – это не воспоминание,- Артём постучал по голове.- Вот здесь – настоящие воспоминания. А на фотографии лишь картинка.

- Я творческий человек. Тебе меня не понять,- отмахнулась Ада.

- Я – Мазикин, моя мама организовала эту выставку. Но половина работ – мои.

- Твои?!

Ада поражённо смотрела на мальчика. Вот какие они, настоящие художники – тихо стоят в сторонке и творят шедевры. Девочка неловко переступила с ноги на ногу. Молчание начало затягиваться, напоминая просроченную ириску.

- Ты красиво рисуешь,- наконец, сказала Ада.- И твоя мама тоже.

- Спасибо. Давай возьмём себе лимонада?

Артём кивнул на далёкий столик с фуршетом. Ада кивнула. Она сразу поняла, что мальчик хочет с ней поговорить без свидетелей. Ребята отошли и налили себе лимонада в высокие стаканы. Пузырьки защекотали нос.

- Ты прости, что я убежал, меня срочно позвали,- Артём виновато улыбнулся.- Но зато я кое-что узнал. Например, то, что ты Самородок.

- Сейчас за такие оскорбления врежу,- прошипела Ада.

- Я не оскорблял тебя,- поспешил оправдаться Артём.- Просто ты жила на Земле, и силы в тебе проснулись сами по себе, понимаешь? Так бывает. Дар не по наследству, а просто так.

- И что мне делать с этим даром? – Ада понизила голос – рядом прошёл какой-то человек.- У меня нет волшебной палочки, и я ничего особенного в себе не находила.

- Раз ты смогла срезать золотую розу, то у тебя уровень энергии выше среднего! Ты бы стала настоящим меморианом.

- Так скажи, что мне делать, чтобы им стать?

- Нужно найти…

- Артём!

Мальчика окликнула женщина в цветастом платье. Артём подбежал к ней, на последок виновато улыбнувшись подруге. Заиграла спокойная музыка. Люди расселись по столикам у стены. Ада потеряла тётю из виду. Она немного потопталась на месте, а затем заняла единственное свободное место – за небольшим столиком, за которым уже сидела толстая бабуля с кроваво-огненной шевелюрой. На её мясистой шее висела дюжина бус и кулонов, которые при каждом её движении издавали увесистое «блям».