Золотая рыбка [СИ] - страница 4

Конечно, после такого количества времени, проведенного в отрыве от цивилизации, возвращаться домой совершенно не хотелось. И не хочется. Я знаю, что по приезду в Атланту Эдварда ждут бесконечные командировки и конференции, места в которых мне не найдется, а если я и буду видеть мужа, то только вечерами, в постели… и это грустно. Но это уклад его жизни, с которым мне предстоит смириться. Я знала, на что иду, давая свое согласие на этот брак.

По крайней мере, я верю, что знала…

План действий на ближайшие несколько часов у нас следующий: перво-наперво закрытый прием, что так любезно организовал на своем острове Аро Вольтури, а потом, в пять утра, самолет в Мехико. Насколько я помню, на выходные Эдварда обещал мне там задержаться — он хочет купить мне настоящую сомбреро, о которой грезила в детстве под просмотр бонусов-серий «Тома и Джерри», дать попробовать истинную энчиладу и прокатить на лодке по Сочемилько — древним каналам Ацтеков.

Но это потом. Это завтра — если завтра я буду в состоянии встать с постели после бессонной ночи, еще и в обществе незнакомых людей.

Я не хотела идти. Я пробовала отказаться, уговорить Эдварда не посещать этот прием и вообще — чем нам плохо на острове? Я готова была провести на нем если не всю жизнь, то точно еще пару-тройку месяцев.

Однако мистер Каллен привел исчерпывающий аргумент о том, почему пойти нам все же стоит: тринадцатое апреля этого года, «Hyatt Regency».

В этот день и в этом месте, известнейшем на всю Атланту, Эдвард намеревается в восемь вечера представить меня, как свою законную супругу, бизнес-партнерам и общественности. Планируется изысканный бал-маскарад в венецианском стиле и эксклюзивные гости, которые приедут на мою своеобразную инаугурацию.

Разумеется, ударить в грязь лицом перед ними недопустимо. А прием сеньора Вольтури — закрытый и малочисленный — чудесный шанс потренироваться. Для начала хотя бы в общении и общем поведении.

— Скучаешь? — теплый голос, появляющийся сзади, отлично вписывается под плеск воды, разбегающейся белыми барашками от острых краев судна.

Я не успеваю обернуться, как мужчина уже позади меня. Его руки справа и слева, придерживают мои, а телом прикрывает со спины. Ото всех прячет.

Здесь, на свежем морском воздухе, здесь, на темных, насколько хватает глаз, водных просторах мне спокойно. А особенно рядом с ним.

С удовольствием откидываю голову назад, устроившись на его груди. Свободно, умиротворенно выдыхаю и лицом и телом демонстрируя мужу, как довольна происходящим. Вот прямо сейчас. Вот прямо здесь.

— Ты точно рыбка, Белла, — нежно заверяет он, погладив пальцами мои кружева на ребрах, — золотая рыбка, которая исполняет все мои желания.

— Кто из нас «золотой» еще можно поспорить, — добродушно замечаю я, — и кто чьи желания исполняет.

— Даже спорить нечего, — губы Эдварда целуют сперва мой правый висок, затем левый, — и так все ясно.

— Действительно, — фыркаю, закатив глаза, но позы не меняю. По-настоящему наслаждаюсь ей.

В конце концов, где именно я живу и что именно делаю — не суть важно. Я в любом случае рада переезду из Австралии, я в любом случае счастлива, что встретила Эдварда, и пока он рядом, пока со мной, имеет ли значение, что происходит вокруг? И чему мне следует научиться…

— Мы будем на острове мистера Вольтури до четырех утра? — решив поинтересоваться прежде, чем доплывем до места назначения, спрашиваю я. Не особенно хочется тратить драгоценное время вдвоем на обсуждение каких-то сомнительных друзей-сеньоров, но мне надо знать, к чему быть готовой.

— Я думаю, до двух, — чуть помедлив с ответом, все же отвечает Эдвард. Его руки ласково потирают мои, неодобрительно накрывая их пальцами, когда чувствуют, насколько холодные. — Замерзла? — участливо зовет мужчина. Прижимает к себе крепче.

— Волнуюсь, — честно признаюсь, вглядываясь во мглу океана. Кроме волн, нас и неба здесь никого нет. Даже чайки не кричат — поблизости никаких скал, островов и насыпей. Самые настоящие безлюдные пейзажи.

— Напрасно, рыбка, — утешает Каллен, — Аро давно знает меня и просто обожает новые знакомства. И он действительно неплохой человек. Не испорченный деньгами, по крайней мере.