Золотая свинья - страница 32
А сверху неслись телефонные окрики:
— Прекратить! Пресечь! Ликвидировать забастовку во что бы то ни стало!
Город погрузился во тьму: забастовали рабочие электростанции. Останавливались трамваи, прекращали работу заводские цехи, закрывались магазины.
— Смутьяны! Бездельники! — ругался разъезжавший по городу обер-полицмейстер. — Вас бы на электрический стул, бунтовщиков! Ничего, скоро мы соорудим электрическую скамью, раз вы хотите всегда быть вместе…
— Для этого надо, по меньшей мере, чтобы работала электростанция, — отвечали забастовщики, — не говоря уже о другом кое-чем.
Стачка продолжалась две недели, и конца ее не было видно…
Магистрат и полиция денно и нощно ломали головы, придумывая способ заставить рабочих капитулировать.
И вот однажды к обер-полицмейстеру пришел какой-то домовладелец.
Он заявил, что может сообщить за приличное вознаграждение, разумеется, очень важные факты…
Вчера зал его дома рабочие сняли на один вечер, чтобы провести там собрание.
Как всякий уважающий себя домохозяин, он, конечно, подслушивал все разговоры собравшихся.
И выяснилось, что забастовкой в городе руководит некий Зельберфольк. Этот «главный агитатор» пользуется непререкаемым авторитетом, его мнение является решающим, на него ссылаются в спорах и докладах.
— Он явный коммунист, — уже от себя добавил домовладелец. — И прислан для организации и проведения забастовки, наверное, из самого Восточного Берлина. Во всяком случае, среди местных жителей я такой фамилии не слыхал, хотя живу здесь сорок лет. Если вы арестуете его, то у рабочих сразу упадет настроение, начнется разброд…
— Приметы? — закричал вдохновленный доносом обер. — Приметы этого агитатора, и мои молодцы доставят его сюда в течение получаса. А потом мы сумеем справиться и с его единомышленниками!
— Насколько я мог разглядеть, — сказал доносчик, — он был такой…
Далее последовало перечисление примет агитатора Зельберфолька.
Приказ полицейским гласил:
— Доставить опасного государственного преступника Зельберфолька живым или мертвым! Как можно скорее! Во что бы то ни стало! Чего бы ни стоило!
…Счастье свалилось на агента № 891 ровно в девятнадцать часов и три минуты. Мужчина среднего роста, в одежде простого рабочего (все они, коммунисты, так одеваются — опытного агента на одежде не проведешь!) шел от вокзала к центру.
Агент № 891, наблюдавший за внешним миром из подворотни, выхватил пистолет, подбежал к мужчине, крикнул:
— Ни с места! Вы арестованы, Зельберфольк!
Через секунду на руках задержанного уже звенели браслеты, и их звон в душе агента № 891 превращался в звон пересчитываемых наградных.
Но в участке шустрого агента ждала неприятность: за две минуты до него полицейский № 425 и агент № 167 поймали каждый по Зельберфольку.
Начальник районного управления — в прошлом заслуженный эсэсовец — и тот растерялся, имея на руках сразу трех «опасных государственных преступников».
Он позвонил в городское управление и, выслушав ответ обер-полицмейстера, бессильно опустился на стул: ему сказали, что за последние полчаса получено девятнадцать сообщений о поимке «главного агитатора». И самое странное: все арестованные хоть и были не похожи друг не друга, но так или иначе подходили по приметам.
Агентура и полиция получили дополнительные инструкции: быть вдвойне осторожными.
Но количество «Зельберфольков» катастрофически росло: каждый рабочий чем-то походил на «опасного государственного преступника».
Когда же арестованных спрашивали о Зельберфольке, они только улыбались и пожимали плечами…
— Найти этого агитатора за какие угодно деньги! — бесновался обер-полицмейстер. — Продолжать аресты!
Захлебывались телефоны в магистрате. Бегали по городу перепуганные происходящим агенты. Каждые пять минут начальству подавали сводки о числе задержанных — длинные колонки цифр.
Полицию начинала охватывать легкая нервная паника.
Арестованные рабочие — высокие, низкие, худые, коренастые, блондины, брюнеты — были самыми различными людьми, но что-то неуловимое объединяло их всех.
— Можно подумать — все вы родственники! — сказал кто-то из агентов.
— Все труженики давным-давно породнились друг с другом, — ответил один из задержанных. — Разве вы этого не знали?