Золотая Трансцендентальность - страница 11

Неоптолем на правах владельца отпёр массивные створки, закрывавшие проход в топливохранилище. Там на семьдесят километров в пустоте изолирующей шахты протянулся стержень двигателя. Без тяги в шахте не было опасных излучений, и ничего её не загромождало. Умно, на самом деле — к мостику самый прямой путь.

А ведь достаточно приказа. Газануть на сотую долю секунды — и всё, излучение там все атомы разорвёт.

Фаэтон сдержался, подпуская отделённого от спутников Неоптолема всё ближе и ближе.

Похоже, и кони, и люди, и даже повозка составляли один организм, и организм этот всё быстрее летел вдоль невесомости изолирующей шахты. Видно, были в него встроены такие же движители, какими пользовался гость с Нептуна, встреченный в зеркальной роще так давным-давно. От ускорения всадники вмялись в собственных скакунов, от тел отрывались ошмётки жижи.

Словно бы бесконечная геометрично-строгая укладка шаров с антиводородом, окружавшая пустоту шахты, длилась километров сто, и, хоть жилые отсеки с разумом звездолёта занимали места побольше иной космической станции, по сравнению с огромной массой горючего напоминали они крохотный мозг в теле настоящего, доисторического исполина-динозавра.

Неоптолем вступал.

Фаэтон запустил карточки из шкатулки. Ум наполнился новостями от спрятанных стай.

На корабль напали, и уже несколько минут как.

Сначала — заражение. Первые же переданные на борт данные содержали уйму вирусов, и они облепили каждый известный корабельному рассудку орган чувств, удаляя следы собственной атаки из взора Фаэтона.

Но даже корабельному рассудку невдомёк, что в нём ещё затаились три роя микророботов, и один из них тщательно следит за мыслями корабля и вымарывает оттуда каждый намёк на военное присутствие.

Первый рой от шлюзов следовал за кавалькадой Неоптолема и передавал Фаэтону их правдивый образ в обход зрительной системы звездолёта.

На самом деле ошмётки Нептунской плоти отлетали от процессии не просто так, а налипали на переборки и превращались то ли в Нептунцев, то ли в их парциалов, то ли в слуг — синяя бесформенность знаков отличия передать не могла. Нептунцы расползались от изолирующей шахты по решётке топливных элементов и прилаживали к держателям сфер магнитные нейтрализаторы.

Микророботы были меньше бактерий, и некоторые излучениями и вибрациями пытались ощупать нейтрализаторы изнутри. Многоглазие Фаэтона записывало и изучало, данные передавались личной инженерной программе Фаэтона и полученной из шкатулки программе-сапёру. Парциал-инженер и сапёр-парциал решили единодушно — угроза от нейтрализаторов пренебрежимо мала.

Неоптолем прибыл на каёмку центрифуги с жилыми отсеками, внешний слой которой складывался из колец громоздких мыслительных коробов. В сопровождении он на лифтах и через технологические шахты "поднимался" к сердцевине карусели, где располагался мостик — однако омматидии корабля умалчивали об отколовшемся от свиты отряде.

Эта многолитровая группа (а может и не группа, а одна личность) растеклась по отсекам мыслительной палубы. Дюжины щупалец выискивали незащищённые порты и мыслеинтерфейсы, через которые они (оно?) полюбопытствовали о распространении заразы.

Сложность корабельной логики повергла пришельцев в смятение, и поэтому они сверились с руководствами по кораблю. Узнав расположение ключевых узлов и выкачав из загашников корабля необходимые инструменты, нептунцы продолжили подрывную деятельность.

А Фаэтон желчно ухмылялся. Кто писал руководства? Кто разработал мыслительную архитектуру? Кто снарядил корабль инструментами, попутно создав большую их часть? Диверсантам показывали то, чему они рады.

Настоящий рассудок корабля всегда был спрятан в доспехе. Нептунцы портили исключительно запасные системы и резервные копии. Опыливший связки между мыслительными коробами второй рой дронов с лёгкостью поддерживал маскарад.

Корабль, прекраснейший корабль — только его. Он знал каждый изгиб, каждое сочленение, каждую гайку и каждый болт. А они — нет. Корабль — чадо его разума. Неужели они всерьёз надеялись на успешный абордаж?

Шлёпнула промежуточная дверь. Неоптолем приближался. В шлюзе, ведущем на мостик, засвистело. Камеры показали, как Неоптолем переращивал бело-голубую бронированную шкуру, приспосабливаясь к земному давлению и температуре.